Деконструкция мифов (Миф о добытчике-защитнике) Часть 2

Originally posted by accion_positiva at Деконструкция мифов (Миф о добытчике-защитнике) Часть 2

Отбившись от Веры-Палны, а заодно обозначив экзистенциальные проблемы представителей доминирующей группы, продолжу про миф о добытчике-защитнике. Деконструкция этого мифа важна для понимания того, почему столько мужчин, с озлобленностью (и тайным торжеством), достойной лучшего применения, бросились нынче на защиту "невинно убиенных эмбриончиков", публично называя женщин убийцами (неосмотрительно, ведь так и самому можно ненароком оказаться сыном серийной киллерши, ай-ай) и узурпаторшами "отцовских прав" мужчин.

Почему такое волнение? Что так внезапно и скоропостижно сдохло в лесу? Даже если представить себе, что все эти взволновавшиеся эмбриончиками мужчины вдруг поголовно стали ретивыми правоверными христианами, - дебит с кредитом всё равно не сходится.

Христианская церковь не всегда отстаивала тезис о том, что жизнь и статус человека принадлежат оплодотворенной яйцеклетке с момента её оплодотворения. Я живу в католической среде, поэтому могу привести факты, касающиеся католической церкви (но не думаю, что православная в этом смысле сильно отличается). За 2000 лет существования христианской церкви дебаты по определению момента, когда эмбрион может считаться человеческим существом, были многочисленны. Например, Св. Августин, как и большинство теологов, не считал аборт на ранних сроках гомицидом, так как преобладало мнение о том, что эмбрион трансформируется в человеческое существо позднее. Обратное мнение было мнением меньшинства вплоть до 1864 года, когда теологом Жаном-Пьером Гюри (Jean-Pierre Gury) была сформулирована концепция "убийства потенциального человеческого существа", которое было приравнено к убийству реального живого человека. В 1869 году эта доктрина была признана католической церковью, которая с тех пор (и только с тех пор) стала придерживаться политики эксплицитного жесткого запрета абортов. Впервые официально эта политика была закреплена в "Кодексе канонического права 1917 года".

Чем хорош русский официальный мачизм (кроме дежурных бессмысленности и беспощадности), так это своей припоздненностью: всё это на Западе уже проходили, успели исследовать и проанализировать.

Как и на Западе, российские мужчины-пролайферы-антиабортисты представляют собой защитников института традиционной семьи, их движение - реакция на активное включение женщин в продуктивную сферу и, соответственно, на сокращение их вклада в репродуктивную. Пролайферская истерика и плач по эмбриону - это удар на упреждение возможного (только возможного, но еще не действительного в России) упразднения части мужских привилегий, так как

именно традиционная семья и сфера личной жизни людей является центром осуществления мужского господства.

Обывательская "концепция семьи" ничего общего ни с семьёй, ни с концепцией не имеет. Как уже указывалось в первой части текста, существует миф, суть которого состоит том, что женщина заинтересована в том, чтобы мужчина имел статус субъекта власти по отношению к ней и её детям, так как в обмен на это она получает материальное содержание и защиту от физических посягательств других мужчин. Мужчина соглашается "обменять" на этих условиях свою "свободу независимого индивида" на связь с женщиной и легитимировать её детей (сама женщина этой возможности не имеет). Фундаментом, на котором основывается выбор конкретного "партнера" (беру в кавычки, т.к. партнерство предполагает стартовое равенство позиций и равноценность последующих обменных операций, а миф о семье исключает и то, и другое), - это любовь, нечто среднее между традиционным фатумом и современными "гормонами", являющееся гарантом "простого человеческого счастья" (набор слов, могущий означать всё, что угодно).

Сказать что-то о семье без придыхания и закатывания глаз считается покушением на это самое "простое человеческое счастье", массово поставляющее клиенток психологам, психоаналитикам, астрологам, предсказателям, бабкам, священникам и другим профессионалам и кустарям душевного здоровья. Люди - в особенности, женщины - уверены, что другим делать нечего, кроме как рыть завистливыми копытами землю под фундаментом их "простого человеческого счастья". Попытки анализа и критики института семьи (и сферы личных отношений) встречаются массами как богохульство, - верный признак того, что наступили на осиное гнездо.

Истинное положение вещей таково, что как устройство "личных отношений", так и их законодательное оформление - "семья" представляют собой серию механизмов, обязывающих и принуждающих женщину заниматься на протяжении всей своей жизни жизнеобеспечением мужчины (по словам Патриции Ромито (3) "материальным и психологическим обслуживанием мужчин"). В этом и состоит частно-групповой интерес мужчин. И именно принудительным для женщины характером "личных отношений" и "семьи" объясняется повсеместное применение к ним понятий собственности и власти (4)

На протяжении всей известной нам истории положение женщин в обществе характеризовалось:
- исключением (полным или частичным) из сферы общественной деятельности и продуктивного труда (сегрегация по половому признаку)
- принуждением к выполнению репродуктивного труда, не взирая на личностные характеристики
- особым типом отношений с мужчинами - pactum subjectionis ("договор о подчинении"), квази-обмен подчинения на протекцию. Этот тип отношений реализуется в виде брачного договора, предоставляющего мужу неограниченную и необратимую власть над женой.

Напомню основные характеристики продуктивного и репродуктивного труда.

- Под продуктивным трудом понимается труд, реализуемый за экономическое вознаграждение, производящий рыночную стоимость и, как следствие, ВВП. Этот труд пользуется общественным признанием, он структурирован, регулируется законодательно, является источником прав и обязанностей. Это то, что мы называем трудовой деятельностью, трудовой занятостью.

- Под репродуктивным трудом понимается труд, реализация которого не приносит экономического вознаграждения и рыночной стоимости, а следовательно, этот труд не засчитывается в ВВП, являясь, в то же время общественной необходимостью. Репродуктивный труд лишен социального признания, никак не структурируется и не регулируется социальными механизмами, а следовательно, имплицитно предполагает отсутствие прав.
Репродуктивный труд реализуется в сфере дома и семьи, под ним традиционно понимают:
- домашнее хозяйство (организация жизнеобеспечения семьи: весь спектр труда связанный с обеспечением питанием, одеждой и гигиеной людей, а также поддержанием адекватных для жизни и здоровья условий в жилище)
- деторождение и уход за детьми, больными, инвалидами и престарелыми.

Основные характеристики репродуктивного труда:
- этот труд не нормирован, не монетизирован, никак не вознаграждается экономически и находится вне сферы рынка.
- этот труд выполняется женщинами на протяжении всего их жизненного цикла (детство-зрелость-старость).
- этот труд, как таковой, не признается социально, при этом являясь, в первую очередь, общественной необходимостью
- существование и характер репродуктивного труда невидимы и не осознаются даже теми, кто его выполняет.
- выполнение репродуктивного труда женщинами не является их врожденной (биологической) характеристикой, а следствием социальной установки в отношении гендерной дифференциации. Эта социальная установка, в общих чертах, разделяет людей на женских субъектов, ориентированных на репродуктивный труд, и на субъектов мужских, ориентированных на продуктивный труд.
- вышеозначенный процесс социализации обусловливает материальные возможности, социальные позиции и символическое репрезентирование мужских и женских субъектов и ставит женщин в ситуацию субординации по отношению к мужчинам
- ориентирование субъекта на продуктивный и репродуктивный труд является одной из основ воспитания и социализации, имеет место прежде всего в семье (в сфере личного) и таким образом достигает степени "натурализации", когда культурное выдается за биологическое, врожденное, инстинктивное.
- репродуктивный труд является источником бедности и сегрегации для тех, кто его выполняет.
- бенефициарами и потребителями продуктов и услуг сферы репродуктивного труда являются лица, не занятые в нем.

Разделение труда на продуктивный и репродуктивный представляет собой так называемое "разделение труда по половому признаку".
В современных андроцентрических обществах (каковыми являются все нам известные, без исключения), принуждение женщин к выполнению репродуктивного труда мыслится как "естественное следствие" женской способности к материнству: так, Л. Бонино в своих исследованиях о "микромачизмах" говорит о том, что в коллективном и индивидуальном мачистском мышлении существует некоторое "мстительное" уравнение «можешь забеременеть» = «можешь гладить, следить за детьми и заботиться о моих родителях». Именно отсюда проистекает волнение за эмбриончиков и попытки законодательно закрепить за собой право решать за женщину, будет ли она рожать или нет, сколько, когда и кого. Показательно, что общественная дискуссия, касающаяся "антиабортного" проекта Мизулиной-Драганова развернулась на тему "кто тут имеет право, а кто должен", практически проигнорировав остальные его аспекты.

На сегодня реальность женщин - и феминизма - такова, что с одной стороны есть место для оптимизма, если взглянуть на ситуацию диахронически и сравнить наше положение с положением, в котором находились наши бабушки и мамы, но с другой стороны накрывает вполне оправданный пессимизм, когда мы сравниваем - синхронически - наше положение с положением другой половины человечества - мужчин, и видим, что они по-прежнему занимают все руководящие, престижные и/или высокооплачиваемые посты/должности в общественной сфере, а в сфере частной с абсолютной естественностью и непосредственностью позиционируют себя как объект заботы и услуг с нашей стороны. Мужчины продолжают пользоваться абсолютной символической властью для определения коллективного сознания и употребляют эту власть на сокрытие и замалчивание того факта, что в мире существует серьезная проблема ответственности за жизнеобеспечение, воспроизведение жизни, за репродуктивный труд. Женщины завоевали себе право на участие в общественной жизни, в материальном производстве, но принятие ими на себя общественной роли не повлекло за собой изменений в традиционно вменяемой им патриархальной роли, ассоциирующей женщин и репродуктивный труд. Также в обществе не произошло никаких изменений, направленных на то, чтобы участие в общественной жизни и производстве и организации функционирования частной сферы (т.н. "личной жизни", "семьи", "домашней сферы"), в которой осуществляется производство и воспроизводство ЖИЗНИ и ЖИЗНЕННО НЕОБХОДИМЫХ УСЛОВИЙ, было бы для женщин не неразрешимым противоречием, а интегрированными сферами деятельности. Причина в том, что завоевание равноправия женщинами не более, чем формальность, формальное признание "равенства" в отношении мужчин. На самом деле, дихотомическая организационная структура общества, с помощью которой осуществляется разделение труда ПО ПОЛОВОМУ ПРИЗНАКУ (=общественное - мужское/частное - женское), осталась нетронутой. Формально в общественной сфере разделение труда по половому признаку упразднено (только формально, de facto оно процветает), но это не повлекло за собой упразднения разделения труда по половому признаку в частной сфере. Полностью сохраняются концепция НЕЗАВИСИМОСТИ общественной сферы от частной, равно как андроцентрическая концепция homo laborans, НЕ ОТВЕТСТВЕННОГО за сферу репродуктивного труда. И именно это - разделение труда по половому признаку и претензия на независимое функционирование общественной сферы - и является причиной того, что все разговоры о гендерном равенстве - просто политкорректная болтовня, воплощение закона Лампедузы: "Измениться так, чтобы всё оставалось по-прежнему".

Разделение труда по половому признаку имеет различные исторические формы, хотя всегда носит принудительный характер. В современном обществе оно стоит на фундаменте, заложенном в эпоху Просвещения. Историк Томас Лакёр утверждает (5), что "пол, как мы знаем его сегодня, был выдуман в XVIII веке", что именно тогда древнегреческая концепция "единого пола" и аберрации эмбриона как причины появления на свет детей женского пола была заменена "концепцией радикального полового диморфизма".

В системе радикального полового диморфизма мужчины и женщины превращаются в субстанциально противоположные и комплементарные существа. Человеческое тело перестает считаться эпифеноменом, внешним физическим выражением божьей воли или космических законов, которые закрепляют за мужчинами и женщинами определённый социальный статус. Наоборот, модель полового диморфизма предполагает, что в физиологических характеристиках тела находится определение сущности, то есть, мужчины и женщины являются таковыми в силу биологического субстрата, являющегося сущностным, определяющего идентичность и социальный статус каждого человеческого существа.

В этом контексте, Просвещение ставит на место бога природу и делает из нее синоним "судьбы" (впоследствии Фрейд сформулирует это как "Анатомия - это судьба"). Речь здесь идет о детерминизме, внутренне организованном таким чудесным образом, что относится исключительно к определенным группам - подчиненным - и отсутствует в определениях доминирующей социальной группы. Носительницами "природных" качеств стали, разумеется, женщины, но не только они: афроамериканские рабы, пролетариат и колонизированные народы также находились в подчиненном положении в силу "своих природных предрасположенностей", были запрограммированы на то "природой".

С этого момента основополагающими положениями станут:
- идея о том, что неравенство между мужчинами и женщинами устанавливается, исходя из того, что женщины и мужчины имеют разную сущность, "природу"
- идея о том, что подчиненное положение женщин объясняется их особой "женской природой", зависимой и комплементарной по отношению к природе "мужской"

В истории современной формы разделения труда по половому признаку - и соответственно, современного института семьи, - известной как "матернализация женщин", можно выделить две фазы:
- эпоха тотальной сегрегации по признаку пола (закрепленной во французском Гражданском Кодексе 1804 года, гарантировавшем юридическое несовершеннолетие женщин и институт мужского опекунства), примерно с 1760-х гг (публикация трудов Руссо) по 1906 год (предоставление Финляндией права голоса женщинам)
- эпоха частичной сегрегации по признаку пола, с 1906 года и по сегодняшний день: эпоха так называемого "формального равенства".

__________________________________________________________________

(3) Преподаватель на кафедре психологии в университете Триесте (Италия)

(4) Резюмирую то, что мы уже говорили в предыдущих постах на тему власти, эксплуатации и жизнеобеспечения:

- "Что представляет собой власть, так сказать, в практическом и повседневном применении? Что делает ее такой "привлекательной" в глазах внушительной группы граждан? В конце концов, это же не в правительстве указы подписывать, наносить флажки на карту мира - эх, разбомблю! - или подводить миллионные балансы - в 90% случаев речь идет о власти кухонного и кабинетного масштаба. Всё, как всегда, просто (и цинично): власть есть жизнеобеспечение."

- "Разные исследователи по-разному называют эти техники психического принуждения: мини-тирания, интимный терроризм, «мягкое» насилие, насилие «низкой интенсивности», уловки принуждения, невидимый мачизм, благоволящий сексизм. Цель возни глобальна: 1) занять привилегированное положение в отношениях 2) сделать это незаметно и перенести конфликт в психику женщины с тем, чтобы избежать открытого столкновения 3) застраховаться от «наказания» в виде отказа женщины от продолжения отношений – «сделать так, чтобы не ушла». Луис Бонино называет такую комплексную возню «микромачизмами» (мМ) и определяет их, как: "Перманентные низкоинтенсивные практики принуждения через психический контроль, осуществляемые в отношении женщин. Латентная форма абьюза c целью навязать точки зрения и мнения в отношении повседневной жизни, которые позволили бы мужчинам делать так, как захочется, и не позволили бы поступать так женщинам (моральная дихотомия «мужчина имеет право/женщина должна»). Микромачизмы – это манипулятивные приемы, которые составляют нормализованное в современном обществе поведение мужчин в отношении женщин. Это социально принятое и нормализованное поведение представляет собой требование привилегий, удобств и прав за счет упразднения личностной, ментальной и поведенческой автономии женщин. "

- "бесконечное осуществление эксплуатации и есть коренной интерес доминирующей группы. Что такое эксплуатация? - Это процесс приобретения власти. Власть есть результат эксплуатации. В процессе эксплуатации происходит следующее: подчиненная группа производит (неправда, что подчиненная группа пассивна - это еще один дискредитирующий миф) социальную экзистенцию доминирующей группы за счет того, что сама лишается ее (что убудет у одних, прибудет у других - это и есть динамика господства/подчинения (Г/П)). Отсюда зависимость доминирующей группы от подчиненной, отсюда также и её неумолимая ненависть.
Сокрытие факта эксплуатации связано с самой глубинной raison d'être любой власти. Человеческая жизнь есть время - в этом мы ВСЕ непреложно и абсолютно равны: мы временны и смертны. Время - это то, что нельзя произвести, нельзя сделать, сфабриковать, добыть, приумножить, и только осуществление власти над другими может привести к относительному увеличению количества времени у индивида или группы. Власть измеряется способностью присваивать себе чужое время и, конкретно, власть определяется как соотношение между количеством отчужденного у других времени и количеством времени, затраченным на это отчуждение (David Anisi (1995) "Creadores de Escasez: del bienestar al miedo", Madrid, Ed. Alianza ). Любой конфликт есть конфликт власти, любое противоречие стоит на желании власти - в противовес личной ответственности. Внутренний смысл борьбы за власть - присвоение чужого времени/чужой жизни.
Дальше есть еще один интересный вопрос: способы эксплуатации, способы приобретения власти и присвоения чужого времени. На самом деле способ один - это принуждение. Существуют два вида принуждения: прямое (то есть, дали пинка - иди и делай) и непрямое (это то, что мы называем манипуляциями). Прямое принуждение возможно в условиях ограниченного пространства (=ограничения возможности передвижения) и ограниченного числа принуждаемых, поэтому многочисленные группы людей в условиях трудно ограничиваемой возможности передвижения эксплуатируют с помощью непрямого принуждения."

(5) Thomas Laqueur (1994) "La construcción del sexo. Cuerpo y género desde los griegos hasta Freud." Madrid, Ed. Cátedra

@темы: феминизм, патриархат, деконструкция мифов

---

Деконструкция мифов (Миф о добытчике-защитнике). Часть 3

Originally posted by accion_positiva at Деконструкция мифов (Миф о добытчике-защитнике). Часть 3

Прежде чем продолжить тему мифа о добытчике-защитнике, хочу вынести в топ несколько мыслей, возникающих при чтении и анализе комментариев, которые оставляют читатели и друзья.

Трансверсальность. Проблема гендерного неравенства и всё, что с ней связано, трансверсальна всем другим социальным проблемам и лежит в основе многих из них. Эта комплексная проблема так глубоко "зарыта", скрыта от общественного сознания, что только работа, направленная на то, чтобы сделать её видимой, сделать предметом общественного обсуждения, - это работа, которая на Западе стоила времени поколениям активисток женского движения. В этом смысле мы идём по уже хоженому пути и нам повезло в том, что феминистская теория и праксис уже существуют, но нам необходимо самим пройти этот путь к пониманию. И хотя не может быть в жж-тексте исчерпывающего анализа того или иного аспекта этой проблемы, я лично хотела бы способствовать тому, чтобы женщины, которые решили отстоять своё право на индивидуальность, не чувствовали бы себя в одиночестве.

"Ктовиноватчтоделать?". Я иногда встречаю в комментариях выражения "ну, это всё понятно, а что же теперь делать?" Это значит, что непонятно. Когда люди понимают масштаб проблемы гендерного неравенства, их не посещают мысли на тему, как хорошо бы было сделать нечто правильное, сделать "как надо", и всё одним махом порешать. Во-первых, нет чудесных исцелений для таких застарелых болезней, во-вторых, если рванемся с места в карьер, то выйдет "хотели, как лучше, получилось как всегда". Когда я пишу посты на тему феминизма, я не претендую на то, чтобы "указать путь", моя задача - информация, прорыв мачистского "железного занавеса": я чувствую себя в долгу по отношению к моим соотечественницам.

Коллективное действие. Один человек или одна организация не может дать "правильного решения" в случае, когда это решение касается такой проблемы, как гендерное неравенство (другой такой по масштабам просто нет). Решение и действия по его претворению в жизнь обязательно должны быть коллективными.

Феминизм не приемлет прозелитизм. Это очень просто. Феминизм обращается к социальной группе, к которой методически и непрерывно применяют всевозможные виды насилия, которую эксплуатируют в самом жёстком смысле слова, которую обесценивают, презирают, поучают, высмеивают, одергивают и указывают место, которой все, кому не лень, норовят поруководить и поводительствовать. Феминизм исходит и строго придерживается принципов личностной автономии женщины и свободы её личного выбора - даже понимая контекст, в котором формируется субъективность большинства женщин, феминизм не может поступиться ни принципом автономии, ни принципом свободного выбора. Иначе он превратится в одну из эксплуататорских организаций, паразитирующих на положении женщин. Я уверена, что самое правильное - это "оставить книгу у дороги", говоря словами Елены Рерих.

Социальное действие. Мы вынуждены жить и решать проблемы "здесь и сейчас". Поэтому оставлять книги у дороги и писать посты в жж хорошо, но необходимо также бороться с конкретными проявлениями эксплуатации женщин, насилием против них и их детей, против всех видов дискриминации в отношении женщин, - потому что из всего этого складывается наша повседневность. В противном случае получится, что "их едят, а они глядят".

Ещё я хочу вынести в топ один комментарий, уже конкретно по теме деконструкции мифов. Этот комментарий касается "отъёма времени":

"Отъём времени", на самом деле, коррелирует с "заботой/уходом/вниманием". Последнее необходимо ВСЕМ и осуществляется за счёт времени другого человека, других людей: в этом и заключается СОЦИАЛЬНОСТЬ человеческих существ. Теперь важно: ПРИНЦИП ВЗАИМНОСТИ в осуществлении ухода и заботы, в практике социального взаимодействия. Когда этот принцип нарушается, мы говорим об "отъёме", "отчуждении", "эксплуатации". А уж потом идёт тема, кто может себе "отъём" позволить, почему и какими средствами."

Хочу этим комментарием установить перспективу деконструкции мифа, которой мы сейчас заняты.

Теперь, собственно, следующая часть текста деконструкции мифа о добытчике-защитнике.

Современная форма разделения труда по половому признаку (6) возникла во второй половине 18 века, в эпоху смены общественно-экономической формации и установления капиталистического способа производства. Эпоха Просвещения характеризуется тем, что в качестве эпистемологической базы легитимации общественного порядка оно выдвинуло универсальный эгалитарный принцип - принцип разума и причастности разуму человеческих существ. Просвещение провозгласило эмансипацию человека от традиции и предрассудков, что подразумевало автономию индивида, как в сфере мышления (независимые суждения на базе разума), так и в сфере политики (освобождение от нелегитимной тирании, основанной на традиции). Государственная власть теперь должна была основываться на "общественном договоре" между равными субъектами права - pactum unionis, - когда носителем суверенитета и источником власти является народ.

Главной темой дебатов и дискуссий стала тема гражданства, то есть, определения тех, кто может быть субъектами общественного договора. Статус гражданина означал (и означает) признание со стороны общества прав отдельной личности - гражданских и политических - и гарантию участия этой личности в политическом процессе посредством осуществления права голоса.

Другой базовой темой Просвещения была тема воспитания, его новой модели, ориентированной на воспитание свободного гражданина как залога прогресса.

В этой обстановке встала задача сохранения традиционной системы разделения труда по половому признаку. В этой традиционной системе женщины были репрезентированы как однородная масса, характеризующаяся отсутствием разумности и исключительным образом наделенная способностью к деторождению и выполнению обслуживающих функций. Женщины были заключены в сферу биологической необходимости, в противовес сфере "культуры, свободы и творчества".

На каком основании можно было сохранять прежнее подчинённое положение женщин в новую эпоху, в "эпоху разума"?

В теории "общественного договора" необходимым условием для участия в нем была достаточная разумность (автономная способность к разумным суждениям и различению между здравым смыслом - bon sens - и предрассудками). Мужчины были само-провозглашены как "достаточно разумные" для заключения "общественного договора" (pactum unionis), а женщины - одновременно - были объявлены (процесс гетерономии) "недостаточно разумными" для того, чтобы понимать условия "общественного договора", и как следствие, неспособными давать или не давать согласие на его заключение. В системе "общественного договора" за женщинами вновь был закреплен статус единиц товарного обмена между мужчинами (товарный обмен - процесс обращения объектов собственности посредством возмездных договоров).

Почему было так важно превратить биологическое различие в политическое и исключить женщин из сообщества "равных" (заключив их в рамки группы "одинаковых" или "идентичных" между собой)? Декларированное исключение женщин из разряда разумных существ служило недекларированной цели (декларировать такую цель означало бы вступить в противоречие с фундаментальными принципами Просвещения):

поддержание ситуации традиционного разделения труда по половому признаку,
безвозмездного осуществления женщинами обслуживающих функций,
заключение женщин в сфере дома и быта
было предварительным условием,
без которого было бы невозможно гарантировать
автономию общественной сферы и личную автономию нового гражданина.

Именно поэтому женщинам было отказано как в статусе политического субъекта, так и в статусе субъекта разума. Именно поэтому была необходима теория биологического детерминизма, превратившего "женщину в самку" (см. радикальный половой диморфизм).

Вопрос был поставлен предельно конкретно: целесообразно ли сохранение "домашнего рабства" женщин (термин Монтескье) или стоит его отменить? Большинство "достаточно разумных" (за редкими исключениями) сходилось на том, что отмена была бы крайне вредной и совершенно нецелесообразной, так как поставила бы под удар социальную стабильность. Мужчины, которым ежедневно готовят еду, стирают белье и оказывают сексуальные услуги по первому требованию, не говоря уже о вязании кошельков и иных сюрпризов, не стремятся на баррикады и не затевают смуты.

Много (очень много) лет спустя Джордж Джильдер ("антифеминист и мачист nº1 Америки", как он сам себя определял и на чём сделал имя и деньги) предельно ясно выразил прямую связь между социальной стабильностью и "одомашненным" положением женщин в традиционном браке:
"Неженатые мужчины - исключительно неприятные существа, как банда гамадрил или варваров... У них гораздо больше шансов стать наркоманами, алкоголиками, лудоманами, преступниками, чем у женатых. Только брак может приручить варваров... Почему женщины должны выходить замуж за таких непривлекательных людей? Потому что или это, или придется готовиться к смерти. Оттеснённые на периферию общества неженатые мужчины вовсе не бессильны. Они могут купить холодное и огнестрельное оружие, наркотики и алкоголь, и с их помощью добиться господства - пусть короткого, но разрушительного. Эти мужчины будут насиловать, грабить, развращать и воровать. Лучше встретиться с ними у алтаря, чем в тёмном переулке." (Men and Marriage, 1986, цитирую по книге С. Фалуди "Реакция". Но самих "Men and Marriage" можно заказать на Амазоне, у кого есть иммунитет на мачистскую бодягу).

Для капитализма вопрос социальной стабильности более важнен, чем, например, для феодализма. Капитализм имеет дело с многочисленными группами людей, у которых нет прямого доступа ни к ресурсам, ни к средствам производства, а значит, физическое выживание которых чаще подвергается прямой угрозе (экономические кризисы в капиталистическом обществе цикличны и неотвратимы, а безработица имеет пандемический и хронический характер). Необходимо держать их в состоянии минимального "довольства", обеспечить им минимальное "содержание" (7), как материальное, так и психологическое (что очень важно). Именно это и есть задача "семьи" и конкретно, женщин: в капиталистическом обществе они представляют собой ресурс ресурса.

В этой связи необходимо заострить внимание на том, что мы уже сказали ранее, только теперь заменяя нейтральные название "подчиненная группа" и "доминирующая группа" на конкретные "женщины" и "мужчины": в процессе эксплуатации женщины производят социальную экзистенцию мужчин за счёт того, что сами лишаются её (что убудет у одних, прибудет у других - это и есть динамика господства/подчинения).
Имплицитная эксплуатация, присутствующая в отношения "капитал"/"труд", имеет ту же структуру, что и эксплуатация, присутствующая в отношениях "мужчины"/"женщины" (при этом необходимо помнить, что эти отношения не идентичны друг другу, они во многом схожи, но не идентичны - нельзя подменить вопрос гендерной эксплуатации вопросом эксплуатации классовой).
В обоих типах отношений представлен неравноценный обмен в том, что касается благ и стоимости: капитал извлекает из наемного рабочего трудовую силу в течение большего времени, чем то, которое оплачивается, и присваивает себе контроль за продуктом этого внеурочного труда. Мужчины присваивают себе силу заботы и витальности (8) женщин, не предоставляя взамен то же самое (тем самым нарушаются принципы как взаимности, так и равноценности обмена, при соблюдении которых только и возможно установление социального взаимо-действия как такового. Несоблюдение этих принципов неизменно ведет к эксплуатации). Кроме того, отчуждение витальных сил у женщин происходит в условиях, которые приводят к тому, что женщины становятся неспособными к восстановлению своих эмоциональных ресурсов и своих социальных возможностей (9), которые могли бы быть использованы ими по своему усмотрению на собственное или общественное благо (Anna Jonasdottir "Love Power and Political Interests", 1991).

Особо перверзным следствием отказа женщинам в статусе субъекта разума явилось то, что женщинам также было отказано в способности к индивидуации ("женщины" = "идентичные между собой и взаимозаменяемые существа"). Отказ в такой способности послужил идеологическим фундаментом для телеологического конструирования женской идентичности, которая стала определяться как ориентация на обслуживание и "бытие-для-других". Труд "идентичных и взаимозаменяемых" в частной сфере (репродуктивный труд) и обеспечит как эмансипацию нового гражданина, так и автономию общественной сферы (продуктивного труда).

Установление нового общественного строя сопровождалось процессом приватизации женщин и подчинения сферы репродуктивного труда нуждам сферы продуктивного труда. "Натуральное право" собственности, которое якобы имели мужчины в отношении женщин было преобразовано в гражданское патриархальное право посредством брачного контракта (pactum subjectionis, подчинение в "обмен" на протекцию).

Так как женщины были объявлены недостаточно разумными биологическими существами, необходимо было разработать и применять к ним особые способы воспитания, которые позволили бы женщинам правильно функционировать сообразно отведенному им общественному статусу. Особыми способы воспитания женщин были постольку, поскольку "строго говоря, речь идёт не о воспитании, а о дрессуре, так как целью является послушание, пассивность и подчинение" (Эмилия Пардо де Базан, 1892).

Все принципы и директивы этого "особого воспитания" вполне актуальны сегодня.

Когда "быть" заменяется на "должна быть": Ж-Ж. Руссо. "Эмиль или О воспитании", книга V, "София".

Руссо декларирует четыре основные задачи, которые должна выполнять женщина в своей жизни, и правильное выполнение которых должно было обеспечить особое воспитание:

- вести домашнее хозяйство (то есть, действенно обеспечивать жизнеспособность семьи)
- обеспечивать психологическую стабильность мужчины (при капитализме "семья является одним из оснований, на котором строится чувство индивидуальности и когнитивной стабильности" - Ф. Энгельштад)
- обеспечивать наследственную передачу имущества посредством контролируемого мужчинами материнства
- обеспечивать моральную стабильность общества (стоять на страже моральных устоев)

Физиология женщины превращает её в средство для достижения практической цели: "сделать жизнь граждан более легкой и приятной" (во Французской Конституции 1793 года указывалось, что "дети, умственно отсталые, несовершеннолетние и женщины не могут считаться гражданами").

В результате целенаправленного воспитания, женщины, по мнению Руссо, должны превратиться в инструментальный придаток к мужчине, в его мать и в гарант его благополучия. Поэтому женщина должна знать и уметь только то, что должна знать и уметь: шить, рисовать, вести домашнее хозяйство. Не следует пространно учить её ни чтению, ни письму, достаточно их основ. Необходимо избегать всего, что может развить способность к обобщению и абстрагированию.

Так как женщина не способна понимать в вопросах вероисповедания, она будет исповедовать сперва религию своей матери, а затем - религию мужа.

Следует воспитывать в женщине предупредительность, внимание к нуждам других, трудолюбие. С детства необходимо развивать в ней привычку к подчинению, чтобы в будущем ей было нетрудно отказаться от собственных желаний и подчиниться желаниям других. "Всё воспитание женщин должно быть отнесено к мужчинам" - к тому, чтобы знать мужчин, заботиться о них, уметь удовлетворять их потребности и развлекать их, быть им полезными, быть достойными их любви и уважения, советовать им, утешать их, делать их жизнь приятной и бесхлопотной - "вот обязанности всех женщин во все времена и к этому их необходимо приучать с детства" (10).
Зависимость от мужчин должна культивироваться специально, пресекая любую попытку индивидуальной инициативы. "Все женские размышления, исключая те, что непосредственно относятся к выполнению их обязанностей, должны быть направлены на изучение мужчин или на изучение объектов, доставляющих удовольствие, ибо произведения человеческого (sic!) гения превосходят их (женщин) способности."

Созданная для того, чтобы подчиняться "столь несовершенному существу, как мужчина", женщина должна быть научена с раннего возраста "переносить несправедливости молча". Практическим методом для воспитания покорности и терпения может быть, например, намеренное вмешательство в детскую игру, прерывание её с тем, чтобы девочка научилась слушаться и не жаловаться. Послушание и покорность - качества, которые будут необходимы женщине на протяжении всей жизни, так как в любой момент она будет "подчинена власти мужчин или их решениям".

В своих действиях женщина должна руководствоваться общественным мнением, то есть, мнением мужчин о её поведении. "Вне дома для неё нет подходящей морали".

Женщина идеологически конструируется как фундаментально релятивное и викарное существо: в то время как быть гражданином является целью в самой себе, быть женой и матерью является средством, с помощью которого мужчина приобретает статус гражданина (не надо забывать, что полноценное гражданство предполагало - до совсем недавнего времени - статус собственника: для того, чтобы приобрести собственность, выйти на улицу и заработать средства для приобретения этой собственности, необходимо свободное время). Женщина релятивна мужу, которому должна подчиняться, и релятивна сыну, как мать живущая ради и посредством сына (11).

В награду за правильное поведение женщинам был обещан официальный статус домо-Хозяйки, но это будет стоить женщине:
- лишения автономии
- ограничения субъективности
- подавления собственных желаний и отказ от них

В "Эмиле..." содержится вся теория буржуазной модели семьи (а другой до сих пор не было и нет):

- неравноправные отношения между членами семейной пары, на которые женщина соглашается добровольно, ради соответствия собственной природе
- экзальтация материнства (особенно грудного вскармливания, как символа предназначения женщины-кормилицы, дающей, жертвующей собой и живущей для других)
- семья как инструмент передачи собственности и правильной социализации детей

Две чётко разделенные сферы - общественная и частная, политическое и личное - и единый субъект в обоих сферах - мужчина, - который их связывает и соотносит между собой, так как мужчина является субъектом не только политической сферы, но и субъектом сферы личной. Роль правильной, достойной жены заключается в том, чтобы желать то, что желает муж, и выполнять то, что прикажет муж, как в идеальном государстве достойное правительство расторопно выполняет общественную волю.

Те женщины, которые будут "следовать своей природе" через следование правилам особого воспитания, смогут прийти к полноте жизни через материнство в законном браке и таким образом реализовать себя: в "самоотдаче и счастливом самопожертвовании". Полное посвящение себя счастью других и материнское самоотвержение не сможет не вызвать у мужа женщины чувства восхищения и желания быть с ней, а значит, "всё более (?) нежные и верные" отношения между супругами будут обеспечены. Вот такой стратегический (а главное, вполне себе актуальный) план, обнять и плакать.

Упор на теорию радикального полового диморфизма с постоянным соотношением "женщины=природа" приводит к тому, что всё, что так или иначе связано с атрибуцией "женский", в первую очередь, материнство и затем репродуктивный труд в целом, воспринимается как своеобразный партеногенез или как стихийное возникновение. Материнство и репродуктивный труд, под который женщины якобы "заточены" от природы, выполняются "сами по себе", без усилий, что-то вроде "суп варится" (сам), "котлеты жарятся" (сами), "дети рождаются" (тоже сами) и т.д. А значит, ничего не стоят ни "продукты" такой стихийной деятельности, ни стихийные деятельницы.
С другой стороны, оплачиваемый труд в продуктивной сфере, за который получают материальное вознаграждение, воспринимается как результат личных усилий, личного героизма, гениальности или незаурядности исполнителя (чем выше вознаграждение, тем больше предполагаемая личная незаурядность). Труд в продуктивной сфере предполагает заслуги и возможности, а возможности - это источник прав (12) (на деле это так, и раньше это декларировалось. Парадигма сменилась только после Второй Мировой Войны, с принятием Декларации Прав Человека, когда право стало пониматься как источник возможностей, - такая современная утопия).

Но возвращаясь в эпоху Просвещения. Для современников г-на Руссо и впоследствии для деятелей Революции (в отличие от нас) было ясно, о чём шла речь, и они это открыто обсуждали, называя вещи своими именами, - как противники радикального полового диморфизма и сегрегации женщин, так и их сторонники.

Отец Олимпии де Гуж писал дочери после прочтения её "Декларации Прав Женщины и Гражданки" (1791): "Не надейтесь, сударыня, что я соглашусь с Вами по этому пункту. Если люди Вашего пола возымеют претензию стать разумными и дальновидными в делах своих, во что превратимся мы, мужчины, уже и сегодня легкомысленные и поверхностные? Прощай тогда превосходство, которым мы так гордимся. Так женщины, чего доброго, начнут диктовать законы. И эта революция станет тогда опасной. Таким образом, желаю, чтобы женщины немедленно сняли докторский колпак и сохраняли бы легкомысленность даже в том, что пишут. Они будут приятны только в том случае, если будут лишены здравого смысла. Мудрые женщины Мольера смешны" (цитирую по книге "El mito del varon sustentador", Laura Nuño Gómez, Barcelona 2010).

Сам г-н Руссо сильно переживал по поводу критики в его адрес, особенно, если она исходила от женщин, и угрожал им... кто бы мог подумать? тем, что они останутся без мужа: "Все эти способные и талантливые женщины внушают уважение разве что дуракам... Всё это шарлатанство недостойно честной женщины... Достоинство настоящей женщины в том, чтобы быть незаметной; её слава заключается в уважении со стороны её мужа; её наслаждение заключается в счастье её семьи... Все эти молодые писательницы останутся незамужними на всю жизнь, как только не останется на земле иных мужчин, кроме разумных" (1763)

Я так подробно останавливаюсь на эпохе Просвещения и Французской Революции, потому что, к моему удивлению (и растерянности), я вижу, что по какой-то жестокой иронии судьбы русскоязычные "достаточно разумные" до сих пор в них толкутся, молотят о том, чтó природа думает (!), а зачем вообще равенство и т.д. и т.п. То есть, оказывается, что в 21-м веке их мысль совершила круг, но не в прогрессивном движении по спирали, а на одном и том же месте. Старые истрёпанные клише преподносятся как "вечные истины", берутся и тасуются как внеисторические откровения и в качестве таковых беспардонно втюхиваются общественности. Мало того, на них пытаются делать политику.

В следующей части напишу о противниках теории радикального полового диморфизма, о зарождении политического женского движения и о том, как в массе своей женщины ринулись на завоевание титула домохозяек и обещанного "всё более нежного и верного" отношения со стороны супругов (и что из этого вышло), а также о том, как идеология романтизма и медицина стали основным орудием пропаганды мачизма.


=============================================================================================
(6) Считаю бессмысленным, вредным и по большей части манипулятивным такой подход к гендерной проблеме, когда нам предлагают, якобы во имя "научности", начать разбирать, кто и как загонял мамонтов, а кто сидел в пещере и поддерживал там огонь. Во-первых, мы никогда этого не узнаем, как и не узнаем, где и почему всё это (неравенство мужчин и женщин) началось (а если и узнаем, то нам, скорее всего, не принесет пользы это знание; оно из тех, которые приносят много печали). Во-вторых, наши проблемы никак не связаны с мамонтами и их загоном, с тех мифических пор слишком многое изменилось: проблема должна рассматриваться в её историческом контексте, а для нас этот контекст начинается с эпохи установления в Европе капиталистического способа производства.

(7) Не надо позволять обманывать себя насчет того, что "содержит" семью тот, кто приносит деньги. Её содержит тот, кто действенно обеспечивает питание, одежду и кров. Деньги есть никто не будет. Кроме того, зарабатывать деньги не значит обеспечивать. Пример - всем, рожденным в СССР, знакомая ситуация - деньги зарабатываются и пропиваются, но пропивший деньги продолжает получать в семье питание и бытовое обслуживание. Дальше, уже на примере позднего застоя и перестройки, - нет ни работы, ни денег, заводы закрыты, зарплату не выдают, нет продуктов питания, их приходится буквально "доставать" непонятно как и где. Но социального взрыва не происходит: семья продолжает обеспечиваться минимумом питания и бытовых услуг. Думаю, не надо напоминать, кто именно стояли в очередях и "доставали", кто были ответственными за выживание семей. Кстати, в ситуации нынешнего экономического кризиса об этом говорят открыто и по радио: социального взрыва не будет до тех пор, пока женщинам в семье удается обеспечить минимум питания и услуг.

(8) В оригинальном тексте автор употребляет термин "любовь", но я полагаю его крайне расплывчатым для русскоязычной аудитории. Кроме того, термин "любовь" так безнадёжно извращен романтической идеологией, что стараться отмыть его и сделать минимально приемлемым для употребления кажется мне бесполезной тратой времени. Гораздо экономнее и практичнее найти ему контекстуальную замену.

(9) Буквально на днях во френдленте увидела иллюстрацию этим словам (сама бы я никогда так чётко это не сформулировала):
"bombonera
2011-07-08 16:00
Она обвешана детьми и ее карьера отброшена далеко назад по отношению к карьере ее погодки-мужа который последние годы активно налегал на сверхурочные, чтобы поменьше светиться дома. Ей около 40-45, работодатели делают мину. Ей остается или быть селф-емплойед (в случае развода или оставления мужа - Accion Positiva) и молиться, что она сможет потянуть материально этот воз, или уже никуда не рыпаться, улыбаемся и машем (и молимся, чтобы нас не заменили на идентичную нам, но более молодую и худую - Accion Positiva)."

(10) Читая авторов того времени, складывается впечатление, что и "не отходила от кассы". Иллюстрации из современности (выбрала по принципу "убивания наповал"):
а)


б)
...те немногие беларуски, чьи имена просочились 21 июня (2011 года - Accion Positiva) на главную страницу основных беларуских информационных ресурсов, выступали там практически исключительно в консервативных сугубо «женских» ипостасях: в роли жён, невест, поваров, давали советы, как похудеть, украшали собой пространство и развлекали, в лучшем случае сами были авторами представленных текстов.

В то же время и в том же месте мужчины сообщали о своих успехах и неудачах в роли профессионалов, вещали о международных переговорах, торговались за газ, обсуждали кризис, военные конфликты, политику ЕС и РБ, судились, «работали диктатором» или наоборот боролись против угнетения.

Вкрапления женских имён в эти серьёзные темы были ничтожными и чаще всего, увы, не местными. Отбросив упонимания об иностранках, я увидела только одну беларуску, попавшую в новости в качестве «важного человека» — комментатора событий и ньюстрегера. Вдумайтесь, всего одна на девять сайтов и 157 упомянутых имён! Это даже меньше, чем 1%. Такого даже я при всём своём цинизме не ожидала.

(11) Тошнотворная фигура муже-сына/сыно-мужа не родилась в "глубинах бессознательного" (не покупайте это в старорежимных психоаналитических лавках), она есть следствие вполне сознательной установки: женщина принимает участие в жизни постольку, поскольку она полезна мужчине, будь то муж или сын. Именно этим объясняются сцены в провинциальных загсах, когда мама жениха с воплем "Сыночек! Кровинушка! На когоооо же ты меняаааа променяааааал?!!" хватается за полы праздничного пиджака Кровинушки и виснет на них тушкой. Этим же объясняется последующая за сценой психологическая травля невестки и показательное соревнование на "самое лучшее обслуживание Кровинушки".
Интересно отметить, что "нейтралитет", который впоследствии соблюдает Кровинушка в схватке мамы с женой, не случаен, а закономерен. В этой ситуации он, по привычке всей его жизни, перелагает на маму труд по общению с женой (который мама с готовностью выполняет), по доведению до её сведения, что именно от неё требуется в качестве жены.

(12) Поэтому на камне над входом в храм высечена надпись "«ЖЕНЩИНА КРАДУЩАЯ КРЕДИТНУЮ КАРТОЧКУ МУЖА, НЕ ИМЕЕТ ПРАВА НА ЖИЗНЬ»

@темы: феминизм, патриархат, деконструкция мифов

---

Деконструкция мифов (Миф о добытчике-защитнике). Часть 4

Оригинал взят у accion_positiva в Деконструкция мифов (Миф о добытчике-защитнике). Часть 4

Феминизм, как таковой, возникает в эпоху Просвещения. Он представляет собой именно просвещение (примат разумности), ставя под вопрос и публично обличая исключающие "демократию" и "гражданство" "для избранных". Последовательное Просвещение - это теории философов, которые пытались отстоять принцип эгалитарности в отношении всего человеческого вида. Вопросами, де-факто расколовшими Просвещение на два лагеря, были: 1) концептуализация женщин как независимых субъектов и 2) их причастность правам человека и гражданина.

Идеологическое, психологическое, а затем и прямое политическое давление реакционных теорий (прежде всего, Руссо) было направлено на женщин из средних и высших слоёв общества не случайно: в 17 и 18 вв. именно в этих слоях возникла целая культурная прослойка - les salonniéres - женщин-держательниц литературных салонов и политических клубов. Женщины обеспеченных классов активно пытались занять позиции, если не прямо в публичном пространстве (парламент или ассамблея), то как можно ближе к нему. Салоны и клубы и стали таким промежуточным пространством между личной и политической сферами, и в этом пространстве женщины свободно выражали как свою сексуальность, так и свои философские и научные взгляды. Идеализированный образ Софии Руссо - наивной необразованной дурочки, с которой можно сотворить, что душа пожелает, - был поэтому особенно популярен среди реакционных философов и политических деятелей: настоящие живые salonniéres казались слишком неудобными и опасными. Другие философы - фон Хиппель, Монтескье, Дидро, Вольтер и Д'Аламбер - выступили за Последовательное Просвещение (предполагаю, что многие - скорее из личной неприязни к "чудовищу, ненавидящему любого, кто когда-либо делал ему добро" (Дидро о Руссо), чем из особой приверженности феминистским идеям).

Наиболее значительными деятелями Последовательного Просвещения были маркиз Де Кондорсе, Мэри Уолстонкрафт, Олимпия де Гуж .

Оригинальные труды доступны, поэтому я не буду здесь их разбирать - каждая из нас может самостоятельно прочитать и сделать выводы. Я только выделю основные идеи Последовательного Просвещения, - разумеется, они не были осуществлены (в силу их последовательности) и на сегодня вполне могут составить злобу дня:

- Этический Универсализм (единые моральные атрибуты для человеческого вида)
Руссо и К предполагали наличие натурального (до-общественного) права собственности мужчин над женщинами, как следствие особой "женской природы", делающей женщину "недостаточно разумной". Кондорсе говорит о том, что особой женской природы не существует, биологический вид един: единой природе единое право. Те же рассуждения он применяет и в отношение негров, отстаивая универсальность этических принципов и универсальность принципов справедливости, свободы и равенства: "Или ни один из человеческих индивидов не обладает истинными правами, или права всех одинаковы; тот, кто голосует против прав другого, каковыми бы ни были его религия, цвет кожи или пол, тем самым отказывается от своих собственных прав" (Кондорсе, "О причастности женщин праву гражданства" 1790)

- Принцип единого воспитания
Столь раскудахтанная особая "женская природа" представляет собой продукт дефицитарного воспитания (за усиление которого как раз выступали реакционеры), то, что сегодня мы называем "гендерной социализацией". В этой связи Последовательное Просвещение борется за то, чтобы женщин не исключали из общей системы образования. В ответ на аргумент реакционеров о том, что физиология женщин делает их неспособными для осуществления гражданских прав, а значит, и воспитание им ни к чему, Кондорсе замечает: "Почему же существа, могущие забеременеть или заболеть ("заболеть" в смысле "менструировать" - Accion Positiva), будут не способными осуществлять собственные права, тогда как никому не пришло в голову лишить прав существа, лежащие зимами напролет в постели из-за подагры или простуды, которую с легкостью подхватывают?" (Кондорсе, "О причастности женщин праву гражданства" 1790)

- Отрицание универсальности интересов социальных групп
Интересы мужчин не представляют интересы женщин: "Факты показывают нам, что мужчины имели или полагали, что имеют, интересы, в корне отличающиеся от интересов женщин, так как везде они создали против женщин законы, угнетающие их, или, как минимум, установили вопиющее неравенство между полами" (Кондорсе, "О причастности женщин праву гражданства" 1790). Если исключить женщин из гражданства, никто и ничто не будет представлять их интересы в системе государства, тогда и легитимность любого правительства должна автоматически быть поставленной под вопрос, равно как и обязанность женщин платить парламентские налоги (то есть, содержать "представителей народа (?)"). Исключение женщин из гражданства автоматически сводит на нет принцип свободы выбора, так как ограничивает универсум народных представителей только к лицам мужского пола.
"Не получается ли, что они (деятели Просвещения - Acción Positiva) попрали именно принцип равных прав, преспокойно лишив половину человечества права принимать участие в законотворчестве, то есть, лишив женщин права гражданства? Существует ли более ошеломляющее доказательство силы суеверия и традиции, даже среди просвещенных людей, чем то, что к принципу равенства прав взывается в том случае, когда эти права оказываются попранными у трехсот или четырехсот мужчин, и что этот самый принцип полностью забывается, когда речь идет о двенадцати миллионах женщин?" (Кондорсе, "О причастности женщин праву гражданства" 1790)

- Отрицание андроцентризма (Олимпия де Гуж)
Понятие "мужчина" не равно понятию "человек" и не заменяет его собой. Мужчины не являются полномочными представителями биологического вида "человек". В настоящее время мы едва-едва подходим к пониманию того, что долго и планомерно внушавшийся нам "замещающий универсализм" (то есть, такая этическая программа, которая провозглашает универсальным то, что на самом деле представляет собой специфический опыт определенной социальной группы, распространяя этот опыт как единственно легитимный на все человеческие существа, и этим делая самым их невидимыми как таковых) есть ни что иное, как узурпация, имеющая целью наше символическое уничтожение.
Маленькая Частность (=специфический и ограниченный в силу частности опыт мужской социальной группы) раскорячилась в ложной претензии на Универсальную Общность, лишив остальных даже возможности символически репрезентировать свой частный опыт.

Сделаю длинное отступление, но по теме, оно иллюстрирует, насколько в нашем сознании (в его совокупности) господствует андроцентризм и замещающий универсализм: прочитала текст Яны Завацкой (очень хороший текст, очень хорошо написан, рекомендую) "Советская женщина" и меня прямо вначале хлестануло по глазам и в цитате из Бовуар, и в тексте у Яны (выделяю жирным):

"женщине, рожавшей детей, была неведома гордость созидания, она чувствовала себя пассивной игрушкой темных сил, а болезненные роды были событием бесполезным, а то и досадным, Позже ребенок стал цениться выше. Но в любом случае рожать и кормить - это не деятельность, это естественные функции, у них нет никакого проекта; и поэтому женщина не видит в этом повода для высокомерного утверждения своего существования; она пассивно претерпевает свою биологическую судьбу. Домашняя работа, которой она вынуждена (????? - Acción Positiva) посвятить себя, поскольку только это совместимо (????? - Acción Positiva) с обязанностями материнства, замыкает ее в круге повторяемости и имманентности; эта работа повторяется изо дня в день в той же форме и переходит почти без изменений из века в век; женщина не производит ничего нового. Случай мужчины принципиально иной; добыча пропитания для коллектива представляет для него не просто жизненный процесс, как для рабочих пчел, но серию актов, трансцендирующих его животное состояние, Homо faber^ испокон веку изобретатель: уже палка и дубина, которыми он вооружает руку, чтобы сбивать с дерева плоды и убивать животных, являются инструментами, расширяющими возможности для освоения мира; мало того что он приносит в дом рыбу, выловленную из морской пучины, - прежде ему нужно покорить водную стихию, выдолбив пирогу; в ходе присвоения богатств мира он присваивает и сам мир. В этом действии он испытывает себя на власть; он полагает цели и проектирует к ним пути - он реализуется как человек существующий. Чтобы поддерживать жизнь, он созидает ее; он выходит за рамки настоящего и открывает будущее. Поэтому рыболовецкие и охотничьи походы приобретают характер священнодействия. В честь их успешного завершения устраиваются триумфальные празднества; в них человек осознает свою человечность. Эту гордость он проявляет и сегодня, построив плотину, небоскреб, атомный реактор. Он трудился не только над сохранением данного мира - в труде он раздвигал его границы и закладывал основы для нового будущего. Есть в его деятельности и другой аспект, который внушает к ней наивысшее уважение, - эта деятельность зачастую опасна. Если бы кровь была всего лишь продуктом питания, она ценилась бы не выше молока; но охотник - не мясник, в борьбе с дикими животными он подвергается опасности. Чтобы поднять престиж своего племени и рода, воин рискует жизнью. И таким образом блестяще доказывает, что жизнь не является для человека высшей ценностью, а должна служить целям более значительным, чем она сама. Худшее проклятие, тяготеющее над женщиной, - это ее неучастие в военных походах; человек возвышается над животным не тем, что дает жизнь, а тем, что рискует жизнью; поэтому человечество отдает предпочтение не рождающему полу, а полу убивающему.
И в этом ключ к разгадке всей тайны. На уровне биологии вид может поддерживать себя, лишь заново себя создавая; но это созидание - не что иное, как повторение той же самой Жизни в различных формах. Человек обеспечивает повторение Жизни, трансцендируя Жизнь посредством своего Существования, Экзистенции; превосходя самого себя, он создает ценности, которые полностью обесценивают простое повторение. У животных ничем не стесненное разнообразие деятельности самца оказывается совершенно напрасным, потому что у самца нет никакого проекта; когда он не служит виду, все его действия ничего не стоят; самец же человека, служа роду, преображает мир, создает новые инструменты, изобретает и кует будущее. Утверждая себя как полновластного господина, он встречает участие и в самой женщине - ведь она тоже существует, ей тоже свойственна трансцендентность, и проект ее не в повторении раз и навсегда данного, а в выходе за пределы своего "я" к другому будущему; в глубине души она согласна с мужскими притязаниями. Она присоединяется к мужчинам во время праздников, устраиваемых в честь мужских успехов и побед. Ее несчастье в том, что она биологически обречена повторять Жизнь, тогда как и в ее глазах Жизнь не несет в себе своего обоснования, а обоснование это важнее самой жизни.
... женщина признает ценности, конкретно достигаемые мужчинами, и тоже на них нацелена; именно мужчина открывает будущее, к которому трансцендирует и она; по правде говоря, женщины никогда не противопоставляли мужским ценностям женские - это разделение придумали мужчины, желая поддержать мужские прерогативы; они решили создать женский удел - порядок и определенный уклад жизни, законы имманентности - для того только, чтобы заключить в нем женщину; но существующий ищет оправдания своему существованию в своей трансценденции поверх каких бы то ни было половых различий - и доказательством тому служит само подчинение женщин. Их требования на сегодняшний день как раз и заключаются в том, чтобы быть признанными существующими наравне с мужчинами и не подчинять свое существование - жизни, а человека в себе - одной животной сущности".

В этом принципиальная философская революция, которая резко отделила советскую женщину - от женщины традиционной, и это произошло на самом деле.
Это произошло и на Западе, но значительно позже и также под влиянием как феминистических, так и социалистических идей. Женщина вышла за пределы "женского мира" и стала жить человеческими - не мужскими, а именно человеческими ценностями (конкретно эти "ценности" каковы? - Accion Positiva) .
Это, собственно, было заложено с самого начала в революционном движении; в особенности именно в русском; женщина-революционерка была товарищем, она рисковала собой, отдавала жизнь, изменяла мир - точно так же, как мужчина (прямое замещение "человек" на "мужчина" - Acción Positiva). Это было условием; это было частью общего революционного движения; это было само собой разумеющимся.
Советское общество было построено на двух Мифах - Войны и Революции. (здесь Мифы - это произведения коллективного бессознательного; это не означает, что этого не было на самом деле; но речь идет не о реальности, а именно о ее отражении в коллективном бессознательном). В обоих этих мифах женщина играет ту же роль, что и мужчина - человеческую роль."

Конец цитаты.

Вот это и есть бессознательная и, увы, мизогинная, ода андроцентризму (горько, но их поют даже умнейшие из нас). Непонятно, отчего, ну отчего, СПЕЦИФИЧЕСКАЯ деятельность мужчин по созданию материальных вещей и отнятию жизни у животных и других людей является ТРАНСЦЕНДЕНТНОЙ и архи-значимой для всего человечества, - не более, не менее? Почему не задумываемся? Мы сами называем собственное анатомическое строение, к слову, тиражируемое эволюцией как примарное, "несчастьем"? Пошто и доколе?

Женщина в таких рассуждениях оказывается поставленной в положении того, кто вынужден доказывать, что тоже способен переживать мужской опыт (а зачем он нам?), того, кто способен "догнать и перегнать", - так мы никогда не поднимемся с колен, ад внутри нас, в самой структуре нашего сознания, в нашей речи. Мы смотрим на себя чужими глазами, мы сами заражены хамством узурпатора, его интеллектуальной беспардонностью: если бы это было не так, то на вопрос о человеческих ценностях мы бы скромно ответили, что нам о них пока ничего не известно.

И кстати, вспомним, что за всю известную нам историю имеется только одно свидетельство о трансцендировавшем человеке-мужчине - это был некто Гаутама из рода Шакиев, причем Так Ушедший не был замечен ни в одной из "истинно маскулинных" практик.

- Протест против гетерономии и требование жизненных альтернатив (Мэри Уолстонкрафт).
Исходя из единства человечества как биологического вида, Последовательное Просвещение отвергает гетерономное определение женщин (=женщины не являются тем, что говорят о них мужские стереотипы). В связи с этим отвергается принцип биологического детерминизма, которому якобы подчинено существование женщин ("анатомия - это судьба"), их определение как "идентичных и взаимозаменяемых", неиндивидуализированных и неспособных к индивидуации существ. Требуя возможность индивидуации для женщин (в первую очередь посредством воспитания и образования) , Мэри Уолстонкрафт критикует искусственно создаваемую модель зависимой и социально никчёмной женщины, воплощённой в образе Софии - "ангела - или ослицы - ибо невозможно отыскать следов человечности - ни разума, ни страсти - в этой домашней рабыне" . В связи с этой критикой Уолстонкрафт заостряет внимание на том, что в реальности для женщины не предусмотрено другого жизненного проекта, кроме замужества: "Что будет с женщиной, если не состоится ни замужество, ни помолвка? Этого нам никто не говорит". Вне брака у женщин нет возможности прокормить себя, а в браке их жизнь - во всех аспектах - полностью зависит от мужей: "принимая во внимание, сколько времени женщины находятся в подчинении, стоит ли удивляться тому, что некоторые из них молятся на свои цепи и ластятся к хозяевам, как болонки" (Уолстонкрафт "Защита прав женщины с критикой на моральные и политические темы" 1792).

Итак, Последовательное Просвещение выступало против исключающей модели демократии и гражданства, апеллируя к либеральным идеалам и имея целью включающую модель общества.

Практически, начало феминизма было посвящено попыткам гарантировать независимое материальное существование женщин в общественной сфере - это была необходимость физического выживания. Нужно помнить, что в 18 и 19 веках женщины были полностью лишены доступа к материальным ресурсам и юридически были подчинены опеке со стороны мужчин семьи (в этом смысле в 18 и 19 веках ситуация женщин была даже хуже, чем в античности: римское право не всегда отказывало женщинам в праве на собственность, например, оно предоставляло возможность составлять завещание и таким образом распоряжаться собственностью семьи матерям-вдовам): но в 18 и 19 веках в Европе и Америке "женщины существовали только в качестве дочерей или матерей, подчиненные отцам, супругам и сыновьям. Они не имели права распоряжаться материальными средствами и собственностью, нанимать жилье или покидать семейную резиденцию, они не имели родительских прав, не могли получить профессию, не могли работать без разрешения мужчины-опекуна, не могли просить защиты от отца или мужа в случаях насилия. Послушание, уважение, самоотверженность и самопожертвование были обязательными" (Amelia Valcarcel "La política de las mujeres", Madrid 1997).

Во всех европейских странах, после робких законодательных попыток закрепить права женщин, сделанных во время Французской Революции (Французская Конституция 1791 устанавливала одинаковый возраст совершеннолетия - 21 год - для обоих полов и провозглашала брак гражданским договором, в 1792 году был принят закон о равноправии супругов в случае развода, в 1793 году в первом проекте Гражданского Кодекса был включен пункт о равноправии в осуществлении родительских прав), начиная с 1793 года (Робеспьер запрещает и разгоняет литературные и политические женские клубы) в отношении женщин господствовало репрессивное законодательство, закрепившее разделение труда по половому признаку и лишившее женщин средств к существованию вне брака. Именно поэтому, первые победы женского движения так или иначе были связаны с вопросами права на собственность: в Норвегии - закон о наследственном равноправии (1845), закон о свободном занятии коммерцией (1864), закон о свободном выборе профессии (1866); в Англии - признается право замужних женщин на пользование собственностью и личным заработком (1882); в Финляндии - закон о наследственном равноправии в сельском хозяйстве (1878), закон о свободном распоряжении личным заработком (1889).

Процесс индустриализации еще больше радикализовал противопоставление и комплементарность общественной и частной сферы. Радикальное разделение домашней и фабричной сфер поляризовало социальное положение мужчин и женщин и создало условия, которые "окончательно изменили отношения между полами" (C. Amoros, A. De Miguel "Teoría feminista: de la Ilustración a la globalización", Madrid 2007).

В до-индустриализованном обществе продуктивный и репродуктивный труд, который выполняли женщины (еще раз напомню: женщины работали и производили материальные блага всегда и везде, мифического и столь вожделенного моими неумными современницами "сидения дома ни о чем не заботясь", которое якобы имело место быть "раньше", до того, как пришли злые-дуры-феминистки и послали обманом "прекрасный пол" да в литейные цеха, - так вот, такого "сидения" никогда и нигде не было), был не только обычным, но и в большинстве случаев имел решающее значение в материальном выживании семьи, по сути, он не разделялся на продуктивный и репродуктивный. Труд женщин в качестве подмастерий мужей в Средние века был обычным явлением, не говоря уже о крестьянстве, где члены семьи, независимо от пола, в первую очередь мыслились как рабочая сила. Особенность продуктивного труда женщин всегда была в том, что он не признавался таковым, мыслился в терминах "вспомогательных", определялся как "помощь мужчине": материальная прибыль, создаваемая трудом женщин, считалась семейной прибылью. Но в большинстве случаев, женщина могла выжить самостоятельно, так как владела, как правило, практическими навыками сразу нескольких профессий в контексте семьи как базовой единицы производства.

Индустриализация, промышленная революция монетизировала результаты продуктивного труда, то есть, сделала этот труд измеряемым и видимым, - в том числе и женский продуктивный труд на фабриках, в домашнем услужении. Труд по найму индивидуализировал экономический вклад каждого члена семьи и немедленно поднял вопрос о соотношении "материальный доход" - "гражданское право" (короче, у кого больше доход, у того и больше прав). К тому же - и это очень важно - господствовавшая романтическая идеология сделала из семьи настоящий водораздел между личным и политическим (см. Ницше об "отдыхе воина" бла-бла).

Индустриализация также характеризовалась тем, что жизненный опыт женщин, принадлежавших к разным социальным слоям, был радикально отличным: если женщины (и дети) из малообеспеченных люмпенизированных слоев населения массивно приобрели "право" работать (с разрешения опекуна) в условиях жесточайшей эксплуатации в фабричном производстве, то женщины из среднего и высшего классов лезли из кожи, доказывая свои "специальные" способности в домоводстве.

Однако, буржуазная модель семьи вскоре нашла одобрение среди рабочего движения (речь ведь шла о рабочих местах и скоро об этом догадались), особенно в том, что касалось замужних женщин. Рабочее движение и его идеологи очень быстро встали в оппозицию к тому, что они называли "нечестной конкуренцией" - дешевому женскому труду (разница в зарплате тогда была закреплена законодательно - то есть, самими мужчинами, ведь это они принимали законы. Например, в Англии заработок женщины-учительницы не мог составлять более, чем 2/3 от заработка мужчины-учителя, а в Америке в той же профессии женщины не могли получать более, чем 1/3 зарплаты мужчины). Повышение заработной платы мужчин-рабочих предлагалось достигнуть за счет уничтожения дешевых рабочих мест женщин: если женщины будут "сидеть дома", то капиталисту не останется ничего, кроме как нанимать мужчин, и тогда те станут диктовать ему свои условия (через профсоюзы). В семье рабочий мнил себя буржуа, и очень скоро женский труд по найму стал показателем неспособности мужчины содержать семью. Однако, наши добытчики и защитники лукавили: "сидеть дома" на самом деле не совсем означало "не работать", это означало "не получать заработную плату". Но кто же смотрит на такие мелочи в контексте пролетарской борьбы?

На протяжении 19 и в первой половине 20 века общей характеристикой европейских стран был труд по найму незамужних женщин: как только те выходили замуж, они были вынуждены (часто, по закону) покинуть своё рабочее место. Единственными сферами, в которых женщин не принуждали к оставлению труда по найму в случае замужества, были сельское хозяйство и домашняя прислуга (то есть, наименее престижные, наиболее плохо оплачиваемые и наиболее тяжелые). Поднимая на щит "заботу о здоровье" и "защиту женщин", их постепенно изгоняли из наиболее хорошо оплачиваемых профессий (после Берлинской Конференции 1890 года женщинам практически нечего было делать на фабриках). Женская работа по найму встречала такую враждебность в моральной, политической и экономической сферах, что очень скоро буржуазный брак (мужчина-"добытчик" материальных средств и женщина, бесплатно и ненормированно по времени обслуживающая семью) стал единственным способом экономического и социального выживания женщин. Как результат, резко снизился брачный возраст среди женщин (напомню, что повсеместно совершеннолетие было установлено, как минимум, в 21 год): замуж вновь стали выдавать девочек-подростков ("избавление от лишних ртов": и вот, сегодня у некоторых хватает наглости заявить, что "а вот раньше", "да наши прабабушки" - - "и ничего"!) и резко возросла разница в возрасте вступающих в брак. Что это означало... - ну, все мы взрослые люди.

Дискурс сегрегации по половому признаку, который был крайне выгоден как капиталу, так и рабочему движению в период индустриальной экспансии и установления новой экономической модели семьи (=полная приватизации репродуктивной сферы экономики, которая впредь будет бесплатно обеспечиваться женщинами), был широко поддержан "новыми профессионалами": медиками, профессурой (в среднем и высшем эшелонах образования), "культурными деятелями", законодателями, которые старательно рекламировали и тиражировали идеал женщины-матери и женщины-воспитательницы. Модель женщины, целиком посвятившей себя обслуживанию семьи. Трудно представить себе более реакционную и мизогинную идеологию, чем романтизм, начавший своё "победное шествие" в народ в начале 19 века и повсеместно господствующий и поныне. Это идеология, обслуживающая миф о добытчике-защитнике и называющаяся "Для Твоего Же Блага".

@темы: феминизм, патриархат, деконструкция мифов

---

Деконструкция мифов (Миф о добытчике-защитнике). Часть 5

Оригинал взят у accion_positiva в Деконструкция мифов (Миф о добытчике-защитнике). Часть 5

Подытожим сказанное в предыдущих текстах об особенностях современной формы мужского господства.

Ключевые понятия: сексуальный договор и эмансипация общественной сферы.

• Начиная с аристотелевского разделения на oikos и polis в политической теории общественная сфера заняла центральное и независимое в отношении к частной сфере положение, полностью игнорируя тот факт, что такое центральное и независимое положение "политического" является результатом невидимого труда, осуществляемого в "личном".
• Окончательное разделение между общественной и частной сферами (между политическим и личным) произошло с возникновением современного государства и капиталистического способа производства (в этом – особенность современного общественно-политического устройства).
• Развитие понятия гражданских прав и консолидация рынка позволили провозгласить общественную сферу как независимую и центральную в организации гражданского общества. Постепенно соотношение общественное-частное обросло антагонистическими "логикой" и репрезентациями. Общественная сфера стала характеризоваться как сфера беспристрастных суждений и социально и политически значимого. Частная сфера, напротив, стала характеризоваться как всё, что есть в жизни политически и социально не значимого, управляемого специальной частной этикой заботы и любви.
• Параллельно этому проектировалась коллективная идентичность женщин. Построение женской коллективной идентичности осуществлялось в противопоставлении мужской, как частное строилось в противоположность общественному. Атрибуты женской коллективной идентичности назначались как противоположность общественно значимым атрибутам. С этой целью, было провозглашено существование общих всем женщинам предикаций, общей нормативной концепции феминности, ассоциированной с частной (личной) сферой и основывающейся на так называемом "естественном" порядке, некоем законе природы, согласно которому общественная сфера - это естественная среда обитания мужчин, а частная сфера - естественная среда обитания женщин.
• Так, женщины были означены и репрезентированы как однородная группа, характеризующаяся одновременно природным отсутствием рациональности и наличием специфических, специальных задатков и способностей к репродуктивному труду и обслуживающей деятельности.
• Это позволило общественной сфере отмежеваться от царства Необходимости и сформироваться как (самопровозглашенное) царство Культуры, Свободы и Человеческого Творчества (а вот и замещающий универсализм).
• Необходимость (=природа) осталась на долю частного, там, где нет выбора или желания, но где есть Долг (можно также "Судьба" и "Предназначение". А можно и "Имманентность", чтоб уж совсем "по-научному объективно").
• Таким образом, эмансипация общественной сферы НЕ БЫЛА нейтральной в гендерных терминах, а как раз напротив, она произошла благодаря разделению труда по половому признаку и оппортунистически сфабрикованной женской коллективной идентичности.

Почему именно XVIII век и эпоха формирования современного государства и способа производства? - Потому что до их возникновения, не существовало концепции индивидуальной свободы, и методы принуждения действовавшие в обществе были прямыми (применение силы в той или иной форме).

• Просвещение, в борьбе с традиционной легитимацией патриархальной власти как "права рождения" или "божественного происхождения" опиралось на эпистемологическую базу разума как всеобщей основы эгалитарности.
• Но одновременно -- на заднем дворе, куда посторонним вход воспрещен -- возникла необходимость переосмыслить форму принуждения - и в первую очередь принуждения к рабскому, неоплачиваемому репродуктивному труду. Тогда и возник миф об общественном договоре, в тени которого негласно был "переиздан" "старый добрый" сексуальный договор (подчинение в обмен на - якобы - защиту и (это новый пункт договора) - якобы - обеспечение).
• Методы принуждения стали непрямыми, основанными на конструктах коллективной идентичности, которую индивид интериоризирует в процессе социализации и согласно которой он/а сам/а выполняет точно то, что от него требуется. Именно такое положение сохраняется по сегодняшний день.
• Современное принуждение основывается на психическом контроле, в основе которого лежит механизм натурализации - когда социальные теории и конструкты символизируют (означают) определенные элементы социальной реальности как священные, до-общественные, природные принципы.
• Как результат, современную форму мужского господства можно определить как общественную систему сегрегации по половому признаку, осуществляемой преимущественно методами непрямого принуждения.

Прежде чем попытаться систематизировать основные психо-социальные рычаги, с помощью которых мужчины управляют женщинами сегодня, я кратко остановлюсь на собственно современном мачисте (сексисте) - каков он, автор и творец женской коллективной идентичности?

Мачистская картина мира априори исключает женщин и их опыт. Как в обывательских мнениях, так и в научных изысканиях эта картина мира имеет центром мужчину - не только в биологическом смысле, но в смысле " человека экономического", как его описывал Адам Смит.

Как "человек экономический", мужчина существует в одиночестве, следует своему индивидуальному пути и время от времени вступает в контакты с такими же, как он, "атомизированными" мужскими индивидуальностями, каждая из которых следует, в свою очередь, своему пути. Все эти атомизированные существа носятся, подталкиваемые личным интересом, руководствующиеся исключительно практическим расчетом. Для мужчины - "человека экономического" неодушевлённые предметы рынка - деньги и их эквиваленты (материальные ценности) - не только одушевлены, но и священны. Напротив, одушевленные предметы не имеют для "человека экономического" ни смысла, ни значения, они не существуют, если только не влияют на "условия рынка" и/или не соотносятся со сферой личного интереса: служащие - это "факторы производства", «хорошая» жена - "актив", "доходное вложение".

Если "человек экономический" успешен, он становится капиталистом, занимается бесконечной трансформацией жизни - человеческий труд - в безжизненный капитал (помните алгоритм об эксплуатации как отнятии времени-жизни?), деятельность, которую считает в высшей степени рациональной, разумной и "человеческой".

В конце концов, законы рынка (и личные стремления и притязания «человека экономического») представляются ему (и представляются им самим перед остальными) как законы человеческой природы, например, как в этой интереснейшей цитате:

Желание человеческого существа подчинить себе личность и собственность себе подобных в целях собственного удовольствия, не взирая на вред, причиняемый при этом другому человеческому существу, является основой власти. Желание объекта подразумевает желание власти, необходимой для завладения этим объектом. Желание власти, необходимое для того, чтобы подчинить нашему удовольствию личности и собственность других людей, является одним из основных законов человеческой природы... Главным средством в достижении удовольствия для человека являются действия других людей. Власть приводит в соответствие желание одних и действия других. Думаю, все мы находим данное положение бесспорным (Джеймс Милль, 1820)

Поэтому не стоит принимать буквально то, что говорится о «человеке», «человеческой природе» или «человеческих существах», особенно если речь идет о гневных обличениях прежних и нынешних заратустр, - надо просто помнить, что это мачисты, которым им подобные поотдавили хвосты, подрастерялись и диссоциируют.

Современная мачистская картина мира представляет собой миф, утопию - это не то, что есть, а то, что по его мнению "должно быть". То, что есть (или может быть), мачиста просто не интересует. Его наука наскозь идеологична, она - как кичливая домашняя прислуга (вроде домо-Хозяйки), которая при первом же сердитом шевелении бровей начинает лепетать, лебезить и переписывать свои "истины".

Со своих позиций "превосходства" мачист рассматривает женщину как «чужую», «загадочную». Женщина обитает (или так предполагается) на «другой» территории – территории «личной, «частной» жизни, которая видится как «отсталость», «имманентность», как кривое зеркало, которое отображает с точностью до наоборот «реальную» / «настоящую» жизнь мужчин. Ограниченное количество функций, которое , как предполагается, имеет сфера «личного», ассоциируется с личностью каждой женщины и всех женщин, и превращает их в анахронизм, в любопытную изнанку «нормальности». Биологически и психологически женщина противопоставлена рыночным принципам: рынок трансформирует человеческие потребности и человеческую деятельность в неодушевленные предметы – продукты, тогда как женщина создает жизнь (которая декларируется как сама по себе не имеющая ценности).

«Человек экономический» представляет в своих собственных глазах Индивида, отдельную и независимую монаду, связанную с другими исключительно посредством обезличенных экономических трансакций; женщина заключена внутри семейного круга и не может иметь Индивидуальность вне своих биологических связей с другими. «Человек экономический» действует исключительно на основе личных интересов; женщина не может устанавливать в семье отношения quid pro quo (интересный момент) – она может (=ей позволено) только отдавать.

Таким образом, с позиций натурализации мачист рассматривает женщину как собственную примитивную версию, не потому, что имеет неоспоримые доказательства её интеллектуальной ущербности, а потому, что проявляемые женщинами альтруизм и самопожертвование (гендерные императивы) и служат доказательствами её «дурости». Не только «дурости», но и эволютивной примитивности:

«Женщина, по-видимому, отличается от мужчины умственной предрасположенностью к большей нежности и меньшему эгоизму... Повсеместно признается, что женщина обладает более развитыми, чем мужчина, интуицией, восприимчивостью и, возможно, большей способностью к имитации; однако, эти же качества характерны для низших рас и, соответственно, для низших ступеней цивилизации» (Чарльз Дарвин, цитируется в Eva Figes «Patriarchal Attitudes», 1970)

Так, у Софии Руссо имелся братик-близнец: «Добрый Дикарь», сострадательный, щедрый и примитивный.

Искать «логику» или требовать обоснований и «доказательств» не стоит – их нет, так как мачизм волитивен: «просто потому что».

После того, как мачист поразмыслил на свой лад обо всём этом, он несказанно удивился тому, что Природа допускает подобную ассиметрию: она создала только один нормальный пол, оставив на долю другого сплошную аномалию и патологию (все мои жорики и «лоуряты» как раз не могут отделаться от этого удивления).

Всё «типично женское» превратилось в вызов для «науки» и «разума». По сути, «открытие» женщины как аномалии, как проблемы – это фундамент современного мачистского мировосприятия. Тело женщины с его неконтролируемыми внутренними ритмами и его репродуктивной способностью в этой картине мира представляло собой некую «границу», вне-культурное, природное явление, ресурс, который необходимо исследовать, контролировать и эксплуатировать (=извлекать материальную прибыль).

Основные линии эксплуатации – это продуктивная (бесплатная или низкооплачиваемая производственная деятельность), репродуктивная (принуждение к бесплатному репродуктивному труду – имеется в виду весь спектр) и психологическая (принуждение к обеспечению психологического конфорта мужчин). Хочу еще раз отметить, что на протяжении всей известной нам истории все три вида эксплуатации женщин присутствуют повсеместно, разница только в методах их осуществления. Собственно, это есть то, что называется Обслуживанием, та самая Утилитарная Функция, о которой говорит Эрика Апфельбаум в своих замечательных лекциях о механизмах власти:
«ИСКЛЮЧАЮЩАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ – т.е. маркировка индивидов – СОЗДАЕТ ГРУППЫ: не только как сообщества индивидов «под одной рубрикой», но и как КОЛЛЕКТИВЫ, РАЗДЕЛЯЮЩИЕ ОДНУ И ТУ ЖЕ УЧАСТЬ/ДОЛЮ (или СУДЬБУ, ибо у-часть часто «продают» как судьбу). Важно учесть, что насчет УЧАСТИ/ДОЛИ члены подчиненной группы не имеют возможность высказаться, в силу своего подчиненного положения. УЧАСТЬ/ДОЛЯ есть неотъемлимая характеристика группы ИСКЛЮЧЕННЫХ (им выделили долю, которая по сути является УТИЛИТАРНОЙ ФУНКЦИЕЙ подчиненной группы, продукт которой и отчуждается группой доминантной).»

Не из саморекламы, но я очень прошу всех интересующихся внимательно прочесть перевод лекции Механизмы власти и освобождение - это всё о нас, о женщинах.

Теперь можно переходить к анализу современной женской групповой идентичности (но это уже придется отложить до новой части саги ), представляющей собой стереотип, с помощью которого над женщинами осуществляется общественный контроль.
Пока отметим только, что этот стереотип начинает формироваться в конце 18-го – начале 19-го века и в ходе его формирования можно ясно различить две стадии:
- Нормирование того, что женщина МОЖЕТ. Кореллирует с эпохой полной сегрегации по половому признаку. 19 век и первая четверть 20 века.
- Нормирование того, что женщина ДОЛЖНА. Кореллирует с эпохой частичной сегрегации по половому признаку. 20 век, начиная примерно со второй четверти, по сегодняшний день.

Первая стадия формирования стереотипа приходится на бурное развитие новых производственных отношений, формирование новых классов, новых соотношений общественных сил и новых способов распределения материальных благ. Что касается женщин (сперва высших и средних классов, а затем и пролетариата), главной задачей было исключить их из процесса производства, а следовательно, исключить их непосредственное участие в процессе распределения материальных благ. Главным лозунгом той эпохи было: «женщина не работает, потому что НЕ МОЖЕТ, так как женский организм представляет собой патологию эволюционного развития, и женщина не может принимать участие в таком эволюционно продвинутом процессе как индустриальное производство.»

Конечно, можно спросить, как возможно такое, что тебе перекрывают доступ к материальному обеспечению, отнимают возможность прокормиться, а ты не только ничего не предпринимаешь, но и вобщем-то даже радуешься. Тут стоит вспомнить, что для женщин новые формы контроля и подчинения не возникали на пустом месте, женщины в течение неопределенно долгого времени были подвержены прямым методам принуждения, то есть прямому насилию, и это не могло не сказаться:

«Индивид или (группа) индивидов, находившаяся определенное количество времени в состоянии подчинения, развивает генерализующее поведение: в любой ситуации и при любых обстоятельствах такой человек или (группа) будет воспроизводить в социальных взаимодействиях модель господства/подчинения - отношение к "другим" как высшим существам и ожидание эксплуатации в отношении самого себя. При такой модели поведения люди не в состоянии устанавливать и поддерживать личностные границы, чувствуют себя персонально ответственными за то, чтобы взаимодействие с другими удавалось, даже если для этого от них потребуют личной аннигиляции и тотального подчинения. В состоянии подчинения люди не выносят отвержения, любая дисквалификация или критика вызывают со стороны подчиненного отчаянные усилия исправиться, увеличить отдачу. Для поддержания личностного континуума (скорее, его видимости) людям в положении подчинения становится необходимой постоянная и всеобъемлющая оценка со стороны доминантной группы. Это ведет к ранее упомянутой аномии подчиненной (группы).
Потеря идентичности выражается в том, что члены подчиненной (группы):
- в целом не знают, каковы они, что из себя представляют и чего хотят
- неспособны к идеации будущего
- дезориентированы
- чувствуют себя социально неполноценными
- чувствуют как свою вину за то, что "всё в жизни не так"

Кроме того, «женщины являются примером коллектива, групповая идентичность которого оказалась полностью разрушенной. Как следствие, у этой {группы} нет собственного стандарта идентичности, социальной и политической репрезентации, такая {группа} per se обречена на вечно-комплементарный к доминантному статус (если это вообще можно назвать статусом). На примере женщин можно четко проследить, как по мере того, как разрушение {группы} заходит всё дальше, всё явственнее становится интроекция механизмов власти. Власть становится серым кардиналом, внешне незаметным, чьё существование ставится под сомнение в первую очередь самими членами подчиненной {группы}.”

При таком положении дел нетрудно понять, что если вам авторитетно заявят (с медицинской кафедры), что нормальное состояние женщины – это болезнь (а по этой причине вы никогда не сможете работать), вы, за неимением другого мнения, поверите и начнёте усердно болеть.

@темы: феминизм, патриархат, деконструкция мифов

---

Будь я геем, дослужился бы до патриарха

Originally posted by limeryk at ролевые игры
Как приятно бывает услышать посреди творящегося безумия голос здравомыслящего человека.
Просто бальзам на раны.
И ведь он не просто говорит, он делает.

Интервью с Александром Невзоровым по поводу переиздания им книги советского религиоведа Ефима Грекулова «Нравы русского духовенства» (1928 г.) с собственным предисловием.

Будь я геем, дослужился бы до патриарха

Александр Невзоров неожиданно выступил как издатель. Он выпустил в свет книгу советского религиоведа Ефима Грекулова «Нравы русского духовенства» с собственным предисловием. Ее появление вызвало грандиозный скандал.

Ведь прямо на обложке рассказывается о содержании книжицы – речь идет о пьянстве, содомии и педофилии в среде православных священнослужителей. Практически на следующий день после презентации исторического труда появились требования запретить продажу книги и изъять весь попавший в магазины тираж. Между тем издание пользуется бешеным спросом. Планы же Александра Невзорова поражают воображение: в ближайшее время он планирует издать исповедальники – опросники для проведения исповедей, собранные по женским православным монастырям Русского Севера, которые фактически повествуют о бурной личной жизни монахинь, а также выпустить документальную книгу о педерастии и педофилии среди российского православного духовенства. По словам Александра, ему удалось взглянуть на пороки русских священнослужителей изнутри, сам же он не надел рясу и крест лишь из-за сексуальной ориентации.

— Александр Глебович, книгу вы переиздали, прямо скажем, не новую — она в 1928 году написана: зачем, почему именно сейчас?

- Такая литература сейчас как раз и нужна. В светском обществе должны быть представлены различные точки зрения. Религиозная пропаганда у нас ведется широко, а некоторые интересные темы, например половой вопрос в церкви, не освещаются никак. Этот недостаток я и решил исправить.

— А вам-то это зачем?

- Я проблему изнутри знаю - в юности пел в хоре при семинарии. Да вот не сложилась у меня церковная карьера, Не сложилась по одной-единственной причине – из-за традиционной сексуальной ориентации. Я такой один на всю семинарию оказался. Временами жалею! Честно! Сложись иначе, с моими-то амбициями я бы патриархом стал. Взгляд изнутри оказался очень интересным. Обычным людям такое просто и в голову никогда не придет. И я, и другие ребята из хора постоянно бегали курить. А где в храме покурить можно? В одном-единственном месте – в алтаре. Там вытяжные шкафы для кадил стоят – можно занавесочкой закрыться и курить практически как на улице. Однажды сижу я там и слышу какой-то нехороший шорох - парча о парчу трется. Выглянул за занавеску, а там жирная лапа одного из священнослужителей ритмично руководит затылком молоденького поддьякона. Вылезти из курилки не было никакой возможности - не знаю, что бы они со мной прямо там, в алтаре, сделали.

— Содомия, педерастия и педофилия существуют везде, где есть люди. Стоит ли о них говорить применительно именно к церкви?

- Однозначно стоит! Я же не утверждаю, что за перечисленные пороки, кроме педофилии, естественно, надо жечь, шельмовать и сбрасывать с крыш. Католическая церковь просто купается в педофилических скандалах. То, что у нас об этом явлении не говорят, вовсе не значит, что его нет. Если педофильское бельишко перетряхнуть в России, выяснится, что маленькие попки одинаково хорошо идут и под бургундское, и под квасок. Происходят и еще более интересные вещи. Опросники для исповедей, которые мы собираемся издать, актуальны и в наши дни.

Ролевая игра для исповедальни

— Где же вы их нашли?

- Собрали в результате экспедиции по женским монастырям Русского Севера. Их много, они типовые, то есть выходит, что писал их не какой-то озабоченный отщепенец или сексуальный маньяк. Все вопросы формулировались исходя из жизненных реалий. Инокинь спрашивали: обнажали ли они тело перед сестрами, не позволяли ли залазить кому на себя, не хватали ли за срамные уды иноков и монахов в алтаре. Эти удивительные документы можно рассматривать и с другой стороны: опросник словно специально составлялся так, чтобы будоражить и самого исповедника. Представьте: наедине с молодой женщиной - не важно, монашеский клобук на ней или крестьянская косынка - мужчина имеет возможность спрашивать о предельно интимных вещах. Например, об отношениях между супругами - о положении рук, ног, о том, кто в какой позе кого и за что трогал. Фактически это ролевая игра, участники которой получают обоюдное удовольствие. Я такие игры не осуждаю, вот только вреда окружающим они приносить не должны - а с этим же мы сталкиваемся практически каждый день.

— Что вы имеете в виду?

- Правила ролевой игры не распространяются на тех, кто в ней не участвует. Представьте, например, что сложился новый клуб ролевиков - грибных эльфов. По сценарию игры эльфам запрещено удалять аппендикс. Эти ребята переодеваются в костюмы мухоморов и поганок, собираются у реальных больниц, бьют стекла, оскорбляют врачей и пациентов, страдающих от аппендицита. Полная чушь, правда? А ведь то же самое сейчас происходит с абортами, которые церковь пытается запретить. Это натуральное свинство, которое творится на наших глазах. Те девочки, которым придется нелегально делать аборты в грязных подвалах и которые потом умрут от сепсиса, будут знать, кому они этим обязаны. Представители духовенства ради правил ролевой игры обрекают множество людей на мучения, болезни и смерть. Позиция церкви в отношении абортов и демографии абсолютно недобросовестная: если их так беспокоит, что Россия вымирает, они могут первыми показать пример -внести некоторые изменения в уставы женских монастырей и нормализовать в них сексуальную жизнь. Запретить, наконец, выращивать на территории монастырей цукини (их отвар вызывает выкидыши). Если это будет сделано до статочно быстро, уже через год они получат несколько тысяч младенцев и реально исправят демографическую ситуацию в стране. Но делать этого почему-то никто не хочет. То есть во имя правил ролевой игры препятствовать дето рождению можно, а во имя медицинских или житейских реалий - нельзя. Таких примере: множество, причем в некоторых случаях сексуальная агитация представителей церкви граничит с экстремизмом.

— То есть?

- Вполне понятно, когда православные активисты проводят показательные акции против абортов или наркотиков, но когда попы начинают говорить о гомосексуалистах, вспоминаются слова: «Чья бы корова мычала!». Все это оформляется в такие омерзительные экстремистские формы, что даже люди, не испытывающие никакой симпатии к геям, понимают, что нарушаются права человека. Впрочем, ладно, одни геи против других борются, но выступления попов против лесбиянок -это что-то запредельное. Общество, кстати, эта тема и интересовала не сильно. Именно выступления против меньшинств породили колоссальное количество беспокоящихся по этому вопросу. Люди задумались о дамах с нетрадиционной ориентацией и поняли, что, индифферентно относясь к геям, они симпатизируют девушкам, которые спят друг с другом. Если поразмышлять, что же такое лесбиянка, приходишь к очень интересным выводам. Это женщина, которая из двух вариантов спутника жизни выбрала лучший. С учетом того, насколько мужики агрессивны, ленивы, глупы, такой выбор и в самом деле идеален. Вопросы же зачатия и деторождения решаются одним взмахом экстракорпоральной пипетки.

Голубые купола

— Как вы думаете, у нас церкви для геев и монастыри для лесбиянок когда-нибудь появятся?

- Появятся - и очень скоро! Любая религиозная организация догматична и ортодоксальна только до тех пор, пока не чувствует возможности расширения рынка. Как только станет понятно, что представители меньшинств - прекрасная с коммерческой точки зрения группа (геям можно продавать свечки, а лесбиянкам крестики), начнется перекраска куполов в голубой и розовый цвета.

— Одна книга, вторая, третья, фильм о попах-педофилах — с учетом вашей пробивной силы можно не сомневаться, что он попадет на экраны, а что потом? Каким окажется результат?

- Общественное развитие и прогресс. Мне хочется, чтобы люди задумались о том, что нравственным можно быть и без религии. Наша национальная культура и в самом деле идет каким-то странным путем - через мерзость «Дома-2», безобразную Канделаки, глупости каких-то эстрадных пузочесов, примитивную музыку. Но это ее, культуры, осознанный выбор, и говорить о деградации русского народа нельзя. Наши книги - это прежде всего знания, а знание - сила. Не так уж и давно по историческим меркам по всей Европе полыхали костры, на которых сжигали женщин по обвинению в связи с дьяволом. Если бы такой эксперимент провели сейчас, в полчаса самые простые люди кольями и булыжниками снесут и попов, и инквизиторов. Это яркий результат общественного развития, и я горжусь, что тоже сумел приложить к нему руку.


Сергей Андреев, Санкт-Петербург

Ведическое Информационное Агентство

@темы: патриархат, антиклерикализм

---

Две реплики

Originally posted by emmy_l at Две реплики

Представитель РПЦ о смерти бин Ладена: «09:22 Русская православная церковь заявила, что "не будет приветствовать то ликование, которое мы видим в некоторых странах" в связи со смертью Усамы бин Ладена. "Кого бы ни настигла смерть, будь это самый большой изверг или террорист, его будет судить только Бог", - сказал агентству Интерфакс протоиерей Георгий Рощин - заместитель главы синодального Отдела по связям церкви и общества.»

Представитель РПЦ о смерти Игоря Кона: «И вот сегодня, в этот пасхальный день, Господь освободил нас от того, чтобы быть согражданами этого человека, – сказал отец Димитрий. – Поэтому, несмотря на то, что прогрессивное человечество и скорбит, но я думаю, все религиозные люди в нашей стране (и христиане, и мусульмане, и иудеи), восприняли эту весть с чувством глубокого, но ещё пока не полного удовлетворения». (Там надо читать или смотреть всё выступление. Я не в силах цитировать его дальше.)


Лицемерные мерзавцы.

@темы: антиклерикализм, гомофобия

---

Право на аборт

Originally posted by sadcrixivan at Майкл Швалб «Репродуктивная свобода для чайников»

Тридцать лет назад я усвоил кое-какие уроки, которые сформировали мое нынешнее отношение к абортам. Говоря проще, тогда я понял, что аборт – это неотъемлемое право женщин. Однако с тех пор движение против выбора так сильно стигматизировало аборт, что даже сторонникам выбора теперь неловко защищать это право. Проблема в том, что эти важные уроки не были переданы следующему поколению. И раз уж борьба за репродуктивную свободу для женщин перешла на новый интенсивный уровень, неплохо бы еще раз повторить пройденное.

Урок первый. Женщина – это человек, а зигота или эмбрион – нет. Чтобы быть человеком нужно обладать сознанием и уметь думать, ощущать, чувствовать, надеяться и мечтать. Именно это и делает нас людьми и дает права и защиту, которых нет, скажем, у растений или животных. Женщина все это может, зигота или эмбрион – нет. Именно по этой причине наиболее разумные люди (две трети или, по другим данным, три четверти американцев) согласны с тем, что здоровье и благополучие женщины более приоритетны, чем сохранение эмбриональных тканей, которые лишь потенциально могут стать человеком.

Контраргумент о том, что «жизнь начинается с зачатия», когда оплодотворенную яйцеклетку приравнивают к человеку, является лишь интересным религиозным верованием, которые не подтверждаются ни наукой, ни здравым смыслом, ни другими религиозными верованиями. Если какой-то человек разделяет это верование и руководствуется им в своей личной жизни и личном выборе – прекрасно. Однако в многообразном и светском государстве отдельные религиозные идеи нельзя превращать в политику страны. Маловероятно, что удастся изменить мнение людей, которые верят, что права эмбриона или плода важнее прав взрослой женщины, в силу своих религиозных убеждений.

Важно отметить, что даже веры в то, что плод является личностью, недостаточно для запрета абортов. Даже если допустить, что плод заслуживает того же морального участия, что и рожденный ребенок, это все равно не причина, чтобы принудительно использовать тело женщины (рискуя ее физическим и психическим здоровьем, а возможно и жизнью) в качестве чужой системы жизнеобеспечения в течение девяти месяцев.

Урок второй. Если легальные аборты недоступны, женщины будут делать нелегальные и небезопасные аборты, и в результате многие женщины погибнут. Женщины всегда находили способы сохранить сувернитет своих тел, своей сексуальности и своей репродукции. Это включало и всегда будет включать прерывание нежелательной беременности. Когда аборт легален и проводится хорошо обученными медицинскими работниками, то эта процедура намного безопаснее беременности и родов. Если же аборт нелегален и проводится людьми без должной
квалификации, то он крайне опасен.

До легализации абортов в США ежегодно делалось около 1,2 миллиона подпольных абортов. По разным оценкам, около 5 000 женщин умирали в результате таких абортов каждый год, потому что эти процедуры проводились некомпетентными людьми и в антисанитарных условиях. На сегодняшний день, по оценкам Института Алана Гуттмахера, каждый год в мире около 80 000 женщин умирают в результате кустарных абортов в тех странах, где они запрещены. Так что основной вывод второго урока таков: если сейчас легализация будет отменена и аборт станет незаконным, это приведет к смерти тысяч женщин.

Урок третий. Никакой вид контрацепции, независимо от правильности применения, не является эффективным на 100%. По этой причине аборт всегда должен оставаться доступной возможностью. В противном случае мы признаем, что как только формируется зигота, то женщина теряет право решать, рожать ли ребенка. Некоторые религиозные фундаменталисты верят, что беременность – это расплата за грех занятия сексом, и они согласны с подобной примитивной патриархальной идеологией. По счастью, большинство людей не являются фундаменталистами, и не мешало бы им заявить об этом в открытую.

Для тех из вас, кто поддерживает право выбора, но испытывает неприязнь к аборту, позвольте мне добавить урок третий, часть вторую: снижение числа абортов зависит от доступности всестороннего сексуального образования и эффективной и доступной по цене контрацепции для молодых женщин из всех слоев населения. Если вы хотите снизить количество абортов, то сопротивляйтесь попыткам тех же самых фундаменталистов запретить программы сексуального образования и ограничить доступ к средствам контрацепции.

Урок четвертый. Беременность, роды и воспитание ребенка гораздо дороже обходятся женщине, а не мужчине. Хотя современная медицина во много раз снизила риски, связанные с беременностью и родами, эти риски вовсе не исчезли, и эти риски существуют исключительно для женщин. Именно женщины могут страдать месяцами от постоянной тошноты во время беременности, именно женщины испытывают сильнейшую боль при родах. Именно женщины испытывают более серьезные эмоциональные последствия в результате вынашивания и рождения ребенка. Кроме того, в нашем сексистком обществе мужчины все еще могут с легкостью избежать родительской ответственности, хотя мать будет нести эту ответственность по умолчанию пожизненно.

Урок четвертый подразумевает, что решение вынашивать ли или не вынашивать ребенка должно принадлежать исключительно беременной женщине, потому что именно для нее ставки наиболее высоки. Другие люди могут ставить под сомнение ее решение, но этим другим людям не придется рисковать собственным здоровьем и жизнью. Таким образом, единственное, что могут сделать окружающие – это предоставить информацию и поддержку. Задача законодателей, если допустить, что в них есть хоть капля сострадания, и они ценят личную свободу каждого человека, - это не охрана доминирующего положения мужчин в обществе, а создание таких условий, в которых женщины смогут самостоятельно принимать решения о репродукции.

Урок пятый. Без репродуктивной свободы, которая включает право на аборт и доступность безопасного аборта, женщины никогда не достигнут равенства с мужчинами. Если женщин принуждают к материнству, то они не могут быть на равных с мужчинами, которым не нужно беспокоиться о беременности и обязанности заботиться о ребенке, и это не позволит женщинам добиться успеха в работе и политике. Однако ограничение возможности женщин соревноваться с мужчинами на равных – это только часть проблемы. Законы, запрещающие или ограничивающие аборты, по сути являются открытым заявлением о низшем статусе всех женщин как группы.

По умолчанию мужчины считают, что у них есть право принимать решения о жизни и смерти миллионов других людей – решения об экономической политике, сельском хозяйстве, здравоохранении и войне. Законы, ограничивающие аборты, подразумевают, что женщины, в отличие от мужчин, не в состоянии принять мудрое решение о жизни и смерти. Законы, ограничивающие репродуктивную свободу женщин, усиливают патриархальную идею о том, что женщины хуже мужчин и не могут решать важные вопросы об обществе и мире. Согласно этим архаичным взглядам, женщинам лучше просто рожать детей и не лезть в законы и ход истории.

Прошло тридцать лет с тех пор, как я усвоил эти элементарные уроки, и за это время я понял кое-что еще. Во-первых, противники репродуктивного выбора нагло и откровенно лгут. Они лгут о том, что аборт не может быть безопасным, они лгут о том, что аборты связаны с раком груди, они лгут о том, что аборты неизбежно вызывают депрессию. Они откровенно лгут, чтобы заманить отчаявшихся и уязвимых молодых женщин в «кризисные центры для беременных», где этих женщин подвергают эмоциональным манипуляциям и обрабатывают пропагандой, чтобы вынудить их выносить нежеланную беременность. Они лгут, когда они заявляют, что их волнует благополучие женщин, потому что реальная забота означала бы уважение к моральной автономии женщины и отсутствие лжи.

Я понял, что в патриархальном обществе женщины страдают от отсутствия контроля над своей жизнью, и что репродуктивная свобода уменьшает страдания женщин, поскольку она расширяет границы их контроля. И это не просто гипотеза. Это доказано множеством серьезных психологических исследований, в которых изучались последствия права выбора для женщин.

Я узнал об огромном уровне сексуального насилия и принуждения в американском обществе. Исследования виктимизации показывают, что уровень опыта изнасилований и попыток изнасилований среди студенток американских колледжей составляет 28 на 1000. Это означает, что в общежитии с 10 000 студенток каждый год будет происходить 280 изнасилований или попыток изнасилований. В таких условиях политика и практика, которые ограничивают доступ женщин к контрацепции и аборту – это жестокость и моральная безответственность.

Я также узнал, что если женщины, как и члены любой другой угнетенной группы, не будут держаться вместе, то их будут лишать то одного, то другого права или свободы. Поэтому если богатые женщины и женщины из среднего класса не будут поддерживать государственное финансирование абортов для малоимущих женщин, то они приблизят потерю и собственной репродуктивной свободы. Когда некоторые женщины говорят: «Я верю в право выбора, но я сама ни за что не сделаю аборт», они затрудняют право выбора для других женщин, поскольку поддерживают стигму в отношении аборта. Когда женщины из либеральных штатов не поддерживают права женщин из отсталых штатов, таких как Южная Дакота и Миссисипи, то права женщин повсюду становятся более уязвимыми.

Точно также свобода женщин находится под угрозой, когда мужчины, которые считают себя сторонниками гендерного равенства, молчат на тему аборта, поскольку считают, что эта «женская проблема».

Майкл Швалб, профессор социологии Университета Северной Каролины, США.

@темы: репродуктивное право

---

Красота по ту и эту сторону океана

Оригинал взят у rikki_t_tavi в Красота по ту и эту сторону океана

У русских девушек-женщин есть такая легенда, что они самые красивые в мире, и что мир так считает тоже. Это легенда как легенда. Со стороны самих женщин - самоподдерживающийся аутотренинг. Со стороны иностранцев наполовину отработанная вежливость и готовность сказать приятное, наполовину искренне отмечание сексуальной привлекательности ( старательной привлекательности, той, что граничит с ночной профессиональностью).

А мне было что сравнить в очень короткий срок, пока свежи были ощущения и от той и от другой жизни. Видя американских женщин я в течении долгого времени испытывала крайнее удивление, какую-то тревожность. Нужно было как-то их отнести в категорию и "разъяснить" , как ту сову.

Первое, что бросалось в глаза - в них не было воли быть красивыми. Они были разными - привлекательными и не очень, пухлыми или спортивно-стройными, но вот этой явно выраженной, проявленной воли в них не было.

Воля эта... Ну вот оказывается женщина у зеркала, наша привычная женщина. что она делает? У нее мгновенный неотвратимый приказ, миссия - привести себя в соответствие с неким внутренним эталоном красоты. Она подбирается тут, одергивает кофточку-юбку там, перекладывает волосы. поправляет губы, делает такое усилие мышечное лицом - чтобы глаза больше, брови выше, рот приятнее. У нее такой пит-стоп, как на гонках, стремительно все, что нужно, отвинтить, все, что нужно, привинтить, подкрасить, подтереть, поправить все, что криво. И отходит она только после этой коррекции.

А что ее гонит делать такую коррекцию на автомате? Внутренне убеждение, что она должна быть красивой. И ее работа технически обеспечивать исполнение этого убеждения. Поэтому на нашей женщине всегда видна эта воля к красоте - в покраске, в прическе, в одежде, в позе под этой одежды, в мелких движениях, в деталях - всего немного слишком - высоты каблуков, выразительности косметики, сделанности прически, прилегания к телу. Она все время на рынке. Ну хорошо, на выставке Она объект, который должен быть конкурентноспособен на этом рынке.

Мне часто в разговорах возражали, что все не так, и следят за собой женщины вовсе не для покупателей-мужчин, а ради своих высших отдельных интересов. Я в это не верю, дорогие подруги. Потому что изначально борьба идет за мужское внимание. А в условиях маленького процента населения, чье внимание ценно, еще и борьба с сильной конкуренцией. И даже если женщина говорит, что ей внимание мужское не нужно, то остальным-то вокруг оно не помешает - и они будут очень-очень продажно-привлекательно выглядеть. И это будет нормой, нулем, точкой отсчета. И ей придется быть наравне с этими женщинами, чтобы не чувствовать себя ниже нуля. А стало быть, хотя она ориентируется на женщин, а не мужчин, изначально уровень их стараний отсчитывается от мужского внимания.

Так вот. Первые наблюдения за западными женщинами вызывали у меня оторопь. Воля к победе к красоте внутри меня считалась нормой по умолчанию. А у них этой воли не было! Они были одеты строго или небрежно, богемно или спортивно, но во всем чувствовалось отсутствие желания быть красивыми, приукрасить себя, взбить как сливки, оттиснуть в красивую формочку, украсить вишенкой сверху.

Меня это раздражало бессознательно. Безличные майки, штаны и шорты, часть - просто волосы. Это такая прическа - просто волосы. Нестриженые, не уложеные , незавитые - а вот как растут так и растут, до лопаток, как попало, затянутые в хвост или просто распущенные.

Детка в России ходила в хорошую начальную школу, с витражами и театром, живописью и музыкальной школой для всех. Утром приводили всех молодые мамы - стройные, накрашенные, ухоженные. Мы с этими мамами томились в фойе, выезжали на пикники, сидели на собраниях, отмечали, у кого новая стрижка, а у кого новый живот.

В заграницах я первые два-три месяца ходила с деткой в школу на все уроки, а потом хоть пару-тройку раз в неделю появлялась. Ввязалась в какой-то родительский комитет по истории искусств и тоже с мамами общалась плотно. Чистые неглаженные майки и просто-волосы. При этом красивые дома с массой цветов и штучек, у детей всяких фуфысек-учеб и развлечений масса. Но дома ли, в школе ли, на праздничных вечерах - все то же - чистые майки.

И вот мы ехали после большущего сборища школьного - раз в год оно проходит в каждой школе - большой зал, дети дают концерт, жарятся свиные ребрышки, куча шаров и столов, аукционы в пользу школы. Огромный зал - и все женщины такие. Очень веселые , приветливые, некоторые простые, некоторые подтянутые спортзалами и в четких стрижках - но воли "быть красивыми" нет ни в ком! Иногда проходят застенчивые индианки в красивых женственных и ярких костюмах, иногда тяжелые восточные женщины в темных и ярких глазах и бюстах. Но у них другое поле, их воля к красоте на другой волне и я ее не считываю.

На долгом пути в машине ( а я люблю ездить в машине - это будто каникулы, точно знаешь, что хлопотать невозможно, можно сидеть себе недвижно, летя над асфальтом и болтать незанятым ртом) я в который раз задумалась над этими женщинами, все еще с осуждением, когда милый сказал мне удивительно интересую вещь.

Эти женщины просто живут как мужчины, сказал он. У них нет конкуренции, кругом полно хороших достойных мужчин, они совершенно уверены, что найдется и сегодня и завтра кто-нибудь, и он будет стричь газон и учить детей играть в баскетбол и скорее всего он будет готовить, когда придет блажь поесть не из коробок или на вынос. Поэтому у них нет обязанности выглядеть хорошо со сдвигом по шкале в сторону очень привлекательных проституток. Они делают то же самое, что и мужчины - моют голову, чтобы волосы были чистые и надевают чистую майку.

То есть именно это они делают, ухаживая за собой. А ведь именно это делают мужчины - чистые волосы и чистая майка ( в их случае рубашка). Прическа-стрижка этих волос - и глаженая майка - уже опционально. Это уже личные увлечения, добровольные, хочется так поразвлечься - развлекайся.

Я еще какое-то время влеклась идеей, что они фу и так нельзя. Но мысль о свободе все сильнее проникала в мое подсознание.
Нынче многое в русских девушках кажется мне избыточным, неловко избыточным, как вечерние платья на утренней лекции в институте. Малоодетая, стройная, накрашенная девушка несомненно кажется очень сексуально притягательной. Красивый проституточный вид всегда будет взывать к мужскому сердцу ( ну или что там у него). И все, что имитирует или приближается к такому виду - тоже. И мужчины первые с негодованием и отвращением швыряют камни в американок чистомайковых. И это понятно. В мужско-центрированном мире чем лучше окружение испоняет роли удобные желудку и приятные глазу мужчин - тем лучше этот мир!

Для кого лучше?
Для них, зайчиков, разумеется И я их понимаю. Каждый предпочел бы мир, который из кожи лезет, чтобы тебе понравиться, угодить твоим вкусам и надобностям.

Да вот только женщинам-то зачем все силы класть на создание и поддержание такого мира-рая для другой половины человечества?
И если не считать себя на вечном посту этой службы, можно жить в свое удовольствие. Принимать душ для чистоты, встряхивать просто-волосами и сушить их, вынимать из стопки выстиранных маек чистую и удобную, влезать в шорты или джинсы, кроссовки или шлепанцы - и заниматься тем, что интересно и приятно. Играть и заниматься с детьми. Работать в разных добровольных организациях, Пить кофе поутру в кафе, развезя всех по местам. Расписывать разную фигню, брать классы, ездить в библиотеку. Печь печенье - без обязанности быть кулинаркой, а просто потому что это в кайф и все пекут, если захотят. И в праздники не резать до двух ночи тазики оливье и не сидеть полдня, делая прическу, не дошивать накануне сногсшибательное платье - а в той же майке налить гостям кока-колы в бумажные стаканчики и жарить что-то на заднем дворе, носиться на воздухе с детьми, играть в мяч...

Причем тебе никто не запрещает каблуков и сверхъестественных платьев - и в магазиных полно и тканей дофигищи и журналы посвященные художественной одежде собирают под свое крыло доморощенных мастеров и именитых дизайнеров. Но это вольные промыслы, необязательные радости, а не диктат.

________________________

У меня взгляд все еще двойственный, я с легкостью переберусь на любую сторону и посмотрю из нее.

Я, как потребитель картинок, смотрю суетным мужским взором. Мне красивых и старательных гораздо выгоднее ощущать вокруг, приятнее, развлекательнее, ласкательнее взгляду. И строгий внутренний эстет говорит, что расслабляться-то легко, с горы нетрудно, а делать что-то всегда сложнее, прикладывать усилия, чтобы оставаться\быть на уровне -это почетная задача!

Я же как справедливый и неэгоистичный представитель человечества за то, чтобы люди были счастливы так, как им самим это нужно. И если они ощущают себя вольными, спокойными и счастливыми, если их жизнь удобна, по-настоящему удобна им самим, если они экономят необязательные усилия и делают в жизни что-то для себя, для самого важного человека на земле, а не для удобства и наслаждения других - то ведь это правильно.

( Иногда я думаю с глубокой грустью и сочувствием к женщинам - вот если волшебно отключить мучительную привязанность к мужчинам, их вниманию, их любви - как просто станет жить! Вот с этим же носом будет прекрасно житься, и с этой маловыпуклой грудью, и с этими не самыми прямолинейными ногами, и с этим малым ростом, и с этими лишними килограммами. Если вынуть себя как объект из рыночной экономики, то кому из вас это мешает, дорогие сестры? Собираясь компаниями своими, вы ничего не прибавляете и не отнимаете от веселья и удовольствий лишними сантиметрами ног. Вашему ребенку пофиг, что у вас не модельная фигура и не силиконовой красоты бюст. Ваша нормальная ( очень редкая порода!) мама любит вас и с кудрявыми и с прямыми волосами. Маленькие серые глазки читают хорошую книгу с таким же успехом, как очи с поволокой. А представьте, что у вас нет никаих мучительных обязанностей по отношению к нормам красоты? Вы сгоняете вес, только если вам хочется сплавляться по бурным рекам и удобнее будет это делать в худом варианте себя. А если вы хотите майку выше пупка, вы просто покупаете такую майку и ее носите, на какой бы окружности не находился этот самый пупок...)

@темы: феминизм, деконструкция мифов